Эпилог или ошибка журналиста Сурена
Начинающий журналист Сурен, как любой человек, да и вампир, хранил в душе одну важную, только ему ведомую, тайну. Сия тайна носила романтический характер. Никто не догадывался о ней, даже сам предмет воздыханий. Тайну звали мисс Лиз Сименс, и, хвала Небесам, она была самым обычным человеком, ученицей с «утреннего» курса, его одногодкой.
Началось увлечение вполне безобидно. Как-то на весенний школьный маскарад Сурен настолько погрузился в учебу и первые школьные публикации, что вспомнил о костюме только перед самим балом. В результате, все костюмы оказались раскуплены, и ему достался самый ужасный «прикид»: он изображал зрелый банан. Наверное, Сурен зачах бы от тоски и даже забыл про фотографии с праздника, если бы на помощь не пришла Лиз Сименс. В тот вечер она выписалась из больничной палаты и тоже оказалась одета не к празднику. Совсем без костюма, если не считать бархатную маску, украшенную блестками. Девушка лишилась привычного мужского внимания. Это помогло Лиз понять Сурена. И в тот вечер они на пару праздновали, выпивали, шумели и давали однокурсникам прозвища, в зависимости от их костюмов.
Впрочем, уже на следующее утро красавица Лиз снова не замечала Сурена, сбегая после уроков на свидания с ребятами-старшекурсниками.
…Продолжение истории с Лиз случилась в больничной палате. Видимо, волшебное слово — «больница» каким-то образом притягивало Сурена к этой девушке.
Журналист взялся перетаскивать бумагу для газеты. Ворвавшийся в кабинет сильный ветер развеял целую стопку листочков, оставшуюся часть Сурен успел подхватить. Но бумага, только вытащенная из запечатанных папок, оказалась слишком острой, и он порезался. Кровь заляпала белые листы, и когда преподаватель, случайно заглянувшая в класс, заметила это, то тут же отправила парня к госпоже Пем, невзирая ни на какие протесты.
Только в больничном крыле вместо хлопотливой медсестры парня встретила улыбающаяся Лиз Сименс.
— Заболел? — просто спросила она.
Он помотал головой и продемонстрировал замотанную в платок ладонь:
— Просто порезался. А где Пем?
— Отправилась за лекарствами. Директор ее отпустил. Меня попросила здесь подежурить. А чего ты такой хмурый?
— Да ничего. Пойду я, наверное.
— Нет, постой. Моя сестра работает медсестрой. Уж обработать ранку и перевязать даже для меня — пара пустяков! — Сименс уперла руки в бока, всем видом давая понять, что не отступит.
— Валяй, обрабатывай, — равнодушно отозвался Сурен, хотя внутри все ликовало. Девушка, которая ему нравится, сама наложит повязку! Да он теперь ее не снимет и до Нового года!
Лиз сделала работу быстро и ловко, как будто только этим и занималась. Когда она закончила, Сурен смущенно произнес:
— Спасибо. И чего это ты сегодня такая добрая?
— Ну, считай, что у меня сегодня День Добрых дел, — усмехнулась девушка.
… В следующий раз судьба столкнула Сурена с Лиз при других обстоятельствах. Как-то в начале весны его освободили от уроков для срочной подготовки колонки о последних спортивных достижениях учащихся. Он как раз возвращался после разговора с учителем фехтования, когда увидел, что из окна спальни той башни, где находились жилые комнаты «утреннего курса», выползла знакомая девушка. Она уверенно встала на тонкий бордюр, одной рукой ухватившись за окно, а другой — за ближайший камень, и задумчиво стояла, не зная, двигаться ли ей по бордюру дальше. На ее пути как раз сгруппировались упитанные голуби, она безуспешно пыталась их спугнуть.
— Что ты делаешь? Занятия давно начались. А сейчас, если мне не изменяет память, как раз время урока у Локсли. Она ненавидит, когда ее же «утренний курс» позволяет себе прогуливать или опаздывать!
Девушка покачнулась, следом за ней заколыхалась юбка-шотландка, оголив стройные ножки и белые трусики. Недовольная Лиз вернулась в спальню факультета и выглянула оттуда с самым злым видом:
— Я в курсе того, что ты сейчас сказал. Но Локсли отмечает учащихся только в конце занятия! У меня есть шанс забраться за последнюю парту через открытое окно… Миновав четыре закрытых аудитории… Если я потороплюсь.
— Ага, поторопись свернуть себе шею, — покачал головой Сурен.
— Раз такой умный, предложи свой выход, — тряхнув длинными ухоженными волосами, Лиз недовольно сморщила нос.
— Я попрошу Локсли уделить мне немного времени. Выведу ее из класса, подведу к стенду успеваемости учеников. А ты успеешь проскользнуть незамеченной. Как тебе идея?
— Хорошая. Только вот зачем тебе все это?
— Ну… — Сурен на минуту замялся, подумав, что вот он — шанс на свидание с веселой и милой сердцу красавицей. Однако вместо того, чтобы озвучить условие, он вдруг сказал, — просто День Добрых дел.
Лиз уселась на окно, весело болтая ногами:
