попавший в данное учреждение. Будь я лет на двадцать помоложе, непременно бы с вами пофлиртовала, я всегда любила плохих мальчиков.
Попытка засчитана, но заход слабоват. Подобными штуками меня не пробьешь.
– Следовало начать с другого, – продолжила женщина, выждав с полминуты и не увидев какой-либо реакции с моей стороны. – Надо было вам объяснить, зачем мне понадобилась ваша помощь. Дело в том, что моя мама умерла внезапно. Так случается, знаете ли. Она всегда была очень здоровым человеком, регулярно обследовалась у очень хороших врачей, но оторвавшийся тромб, увы, иногда заканчивает наши дни на Земле вдруг, без какого-либо объявления.
– Скорблю с вами, – дежурно откликнулся я.
– За несколько дней до этого мы с ней очень сильно повздорили, – печально сообщила мне Ряжская. – Очень. Со взаимными обвинениями, с обещаниями никогда больше друг с другом не общаться. Так и вышло, больше не общались, и это никогда уже не исправить. Так вот все эти три года не было ни дня, чтобы я не думала о том, что осталась непрощенной своей мамой. Нет, в душе я знаю, что, уходя, она не держала на меня зла, но мне надо это знать наверняка.
А ведь не врет. Правда не врет. Есть вещи, которые не сыграешь, будучи даже очень хорошей актрисой.
Черт, ну вот как мне изжить из себя эту проклятую жалость?
– Я не экзальтированная дура, – продолжала Ряжская. – Мне прекрасно известно, что подавляющее большинство экстрасенсов, колдунов и ведуний – это просто хорошие психологи. Ну или просто мошенники. И все равно я обращалась к ним, потому что ничего другого не оставалось. Знали бы вы, как надо мной потешался мой муж. И это ведь еще он не знает, сколько денег я на подобное спустила. Но это ладно, главное – результат. Его же, увы, как не было, так и нет. А потом Алла рассказала мне о том, как вы помогли ей с ключом, и мне стало предельно ясно, что кто-кто, а вы точно не мошенник. Да и произошедшее здесь данный вывод отлично подтверждает. Вы в состоянии мне помочь, но не желаете этого делать. Не знаю почему, но не желаете.
Я снова промолчал, хотя, наверное, и не стоило бы. По сути, я только что подтвердил правильность ее выводов.
– Давайте так, – сказала Ольга Михайловна. – Во-первых, я исправлю допущенную мной ошибку. Я скажу Сергею Станиславовичу, чтобы по отношению к вам не предпринимались никакие репрессивные меры.
Смешная, наивная женщина. Да он тебе что угодно пообещает, вот только мне от этого легче не станет.
– Не улыбайтесь, – попросила женщина. – Я не настолько наивная, как вы сейчас подумали. Мне прекрасно известны условия кадровых игрищ. Я не стану его о чем-то просить, я просто скажу, что вы с сегодняшнего дня мой личный менеджер в этом банке, вот и все. И смею вас заверить, этого будет достаточно.
А вот это сработает.
– Я бы, наверное, могла поговорить и о новой должности, и новой зарплате, но пока этого делать не стану. – Ряжская подалась чуть вперед. – Данный разговор разумнее будет отложить на потом, когда компания моего мужа станет акционером этого банка. Поверьте, это решенный вопрос, так что ждать придется недолго. И когда начнутся кадровые перестановки, я про вас не забуду. А они начнутся, ведь мы заходим сюда с большими деньгами и правом решающего голоса.
Посмотрев на Ряжскую, я чуть качнул головой, а после постучал себя по уху, давая ей понять, что, возможно, нас слушают. И даже записывают.
– Плевать, – отмахнулась та. – Бога ради. Так вот – это я сделаю в любом случае, просто чтобы исправить свою ошибку. А вот ваше будущее назначение зависит напрямую от вашего же решения. Как, впрочем, и некая премия за труды. Например, вот такая.
Женщина взяла из прозрачного квадрата, стоявшего на столе, листок бумаги, ручку и написала на нем цифру «3», к которой после добавила пять нолей.
По ходу, у меня появился личный тариф. Ее подруга заплатила мне столько же.
И это был уже веский аргумент. Чего она сразу с него не начала? Я бы, может, и кочевряжиться не стал.
Стоп.
А ведь это двухходовка. Классика жанра. Она специально устроила весь этот балаган с предправом, чтобы после выйти на эту беседу. Не кнут и пряник, но близко к тому.
Блин, если она такова, то ее муж, наверное, вообще монстр, который своих деловых партнеров сырыми ест. Не удивительно, что у них денег как у дурака фантиков. Это только в фильмах они просто так на какого-то везунчика могут с неба свалиться. Фиг такое в жизни произойдет, за большими деньгами стоят либо большие грехи, либо безукоризненный расчет и планирование. Но чаще всего и то, и другое.
В переговорке снова царила тишина, Ряжская смотрела на меня, а я думал о своем. Впрочем, недолго. Решение принято, теперь надо задать вопрос, от которого зависит возможно ли выполнить изложенную мне просьбу в принципе.
– Вашу матушку кремировали?
– Нет, – торопливо ответила Ольга Михайловна. – Она этого не хотела. Но хоронили в закрытом гробу. Она, видите ли, умерла не в России, а в Швейцарии. Последние года полтора она именно там проводила большую часть времени. Горничная, как назло, взяла выходной, а я ей по понятным причинам не звонила, так что тело нашли не сразу. Дело было летом, добавим сюда транспортировку… В общем, вы поняли.
