— Лучше бы этого бала не было, — всхлипнула Лея.
Она волновалась все сильнее. Не привыкла оказываться в центре внимания, да еще и в таком волшебном наряде. Она даже самой себе не признавалась, насколько ей тоже понравилось платье. Стоило только представить его на себе, как становилось еще страшнее.
— Будет вам! — строго посмотрела на нее Вива. — Относитесь ко всему проще. Почему бы не считать предстоящий бал веселым развлечением.
— Хорошо тебе говорить…
— Чего ж хорошего? Я-то остаюсь скучать дома.
Лея внимательно присмотрелась к служанке, которую воспринимала скорее как подругу. В странном та была настроении — какая-то раздражительная и грустная.
— Что-то случилось? — аккуратно спросила Лея.
— Ничего такого, что вам могло бы быть интересно, — отмахнулась та, забирая платье с кровати и относя его в гардеробную.
— Вива, я же вижу, что ты сама не своя, — придержала Лея ее за руку, когда та уже собиралась выйти из комнаты, подготовив хозяйку к послеобеденному сну. Перед балом полагалось как следует выспаться, чтобы ночью не клевать носом.
Вива не стала рассказывать госпоже, что с утра, когда отправилась с кухаркой на рынок за продуктами, познакомилась с мужчиной, который покорил ее сердце. Кухарка выбирала рыбу, а Вива была занята тем, что разглядывала деревянную расписную посуду. Ей всегда нравились такие вещи, и если бы она хоть мечтать смела о собственном доме, то хотела бы иметь на кухне именно такую посуду. Она вертела в руках ложку, когда услышала рядом голос:
— Правда, красиво?
Рядом стоял высокий мужчина с вьющимися каштановыми волосами и ласково смотрел на нее глазами цвета меда. Вива не могла отвести от него взгляда, чувствуя, как на сердце становится тепло и томительно одновременно.
— Как тебя зовут, красавица? — снова спросил мужчина, так и не дождавшись от нее ответа.
— Вива, — с трудом выговорила она, чувствуя, как губы и язык отказываются повиноваться.
— А меня Фрост. Вот и познакомились, — рассмеялся он, отчего показался ей еще красивее, так что земля едва не ушла из-под ног. — Это тебе, — протянул он ей деревянную фигурку котенка, взяв ее с прилавка. — Подарок от меня.
— Спасибо! — прошептала она, сжимая статуэтку в руке и согревая ее собственным теплом.
И все. Почти сразу к ней подошла кухарка, и незнакомец удалился, чтобы не скомпрометировать ее. И сейчас у нее на память о нем остался только этот котенок, которого она всегда будет носить возле сердца. Фрост… Такое красивое имя! Да и обладатель его не хуже. Только, скорее всего, она его больше никогда не увидит. Да и толку от новой встречи? По их обычаям рабыня может создать семью, но только с одним из тех рабов, что принадлежат одному с ней аристократическому роду. И ничего больше ей в этой жизни не светит. А Фроста она смогла бы полюбить по-настоящему, да и он, кажется, не остался к ней равнодушен. Хотя, в последнем Вива могла и ошибаться. Как бы там ни было, когда хозяйка допытывалась о причине ее плохого настроения, Вива чувствовала себя по-настоящему несчастной.
— Все нормально, — только и ответила она. — Вам нужно поспать…
Лея смотрела, как за грустной Вивой закрылась дверь, а потом пожала плечами и решила, раз той хочется дуться, так это ее проблемы. У Леи и своих хватает. Только, уснуть она так и не смогла, как ни старалась. В голову лезли разные мысли, и чаще всего она возвращалась к воспоминаниям о грустном лице Вивы. Нужно все-таки выяснить, что у той стряслось. Все же она ей больше сестра, нежели служанка.
Как выяснилось, волновалась Лея зря. На балу все прошло спокойно, даже как-то буднично. Губернатор равнодушно объявил об их с Кнудом предстоящем бракосочетании и еще одной пары. Поздравляли их тоже как-то вяло. Не считая завистливых взглядов молодых особ, что ловила на себе периодически Лея, ничего необычного не происходило. Пару раз она прошлась в танце с Кнудом, отдавая дань традиции, все остальное время беседовала с Трюд или просто наслаждалась музыкой и наблюдала за танцующими. Даже получила удовольствие и немного сожалела, что бальный сезон в этом году закрывается, и впереди их ждет долгая и холодная зима. А ее ждала еще и свадьба через каких-то три дня.
Вечером, накануне бракосочетания, Дорта зашла в покои Леи и сказала, что вся семья собралась в молельне. Она проводила ее в подвальный этаж, где по традиции располагалась комната духов. Дальше Лея пошла одна, потому что рабам на священную территорию вход был воспрещен.
В молельне ее дожидались Кнуд, его мать, сестра и бабушка. Лея впервые попала в эту комнату и была поражена роскошью, что царила и тут. Алтарь духов был отделан позолотой с вкрапленными в нее драгоценными камнями. Пол выложен мрамором, а позолоченный свод поддерживали колонны, расписанные причудливой вязью. И повсюду горели свечи в золотых канделябрах.
— Подойди ближе, девушка, — вывел Лею из оцепенения голос Келды.
Ей, как старейшей в роду, предстояло проводить обряд посвящения. Она ближе всех находилась к алтарю — сидела в массивном кресле, больше напоминающим трон. Келда смотрела на нее неизменно сурово, но в глубине старческих глаз Лея разглядела сочувствие, за что была благодарна. Она без страха приблизилась к алтарю и опустилась на колени, решив достойно выдержать процедуру до конца. По другую сторону от трона уже стоял
