договариваются — его принуждают.
— Что там? — спросила Эйвилин, заглядывая через мое плечо в окно.
— Ничего хорошего. Осторожно, — я прижался к стене, а неподалеку от башни пролетел дракон, плюнув пламенем на крышу дворца. — Городу конец.
Даже немного жаль. Несмотря на свой недостаток — эльфов, Иллириен очень красив… был.
— Где вы там застряли? — раздалось сверху.
— Надо идти, — вздохнул я, в который уже раз сжимая ладонь Эйвилин своей ладонью. Что бы там не ждало нас впереди, пока она рядом — все хорошо.
Больше всего круглая комната второго этажа башни напоминала бойню. Вот только забивали здесь не молодых бычков, а людей. Ну и не совсем людей, судя по длинным ушам одной из аккуратно уложенных в магический круг жертв.
— Это отвратительно, — поежилась побледневшая и разом насторожившаяся Эйвилин. А не для ритуального ли жертвоприношения притащил нас сюда этот странный маг?
— Жизнь и смерть — суть запретной магии, — равнодушно пожал плечами Ворон, бодро обновляя руны своей собственной кровью. — Ты жалеешь их дитя? А ведь все это, — указал он на мертвецов, — преступники, ожидавшие казни. Я просто привел приговор в исполнение.
— Ты еще скажи, что используешь для ритуалов лишь приговоренных к смерти, — сплюнул я, сдерживая тошноту. Хорошо, что желудок пустой. Много видел мертвецов, и сам их наделал немало, но выглядит это действительно мерзко: вскрытые грудные клетки, перекошенные в муке лица. Странно, что крови почти нет.
— Не всегда, — согласился Ворон, — иногда приходится жертвовать и невинными. А ты, король, разве не поступаешь так же?
Ответить ему мне было нечего. Действительно, поступал и неоднократно. Так велика ли между нами разница? Все ради достижения цели, а цена неважна.
— И что теперь? — зажала нос Эйвилин. Сладкая вонь смерти перебивала даже запах дыма и гари.
— Теперь надо открыть проход, — тяжело вздохнул маг, отрываясь от рун. — Вы сразу поймете, как только он заработает.
— Мы? Ты хочешь нас покинуть? — удивился я.
— А кто обеспечит необходимые жертвы, — ворчливо отозвался Ворон. — Их нужно не меньше десятка, но достаточно будет одной — дракона, — глаза его фанатично блеснули. — Дракона, погибшего рядом с башней! Силы мои уже не те. Но пора им напомнить, почему они так нас ненавидели!
— Постой! А что ждет нас там, на другой стороне? — спросил я, кивнув на магический круг.
— Необходимые знания и мир, — просто ответил маг. — Похожий на наш и вместе с тем другой. Спокойный, тихий, давно позабывший о войнах. Прекрасный, счастливый мир, который я хотел бы построить и здесь. Не получилось… жаль.
— Ты ему веришь? — спросила Эйвилин, когда шаги мага на лестнице стихли.
— Нисколько. Но у нас действительно нет выбора.
— Но это наш дом, наш мир, — она боялась. Боялась неизвестности.
— Мой мир — это ты, — сказал я, обнимая ее за плечи. Банально? Возможно. Но никогда еще эти слова не звучали столь искренне. Драконы, корона, спасение мира, который вовсе не нуждается, чтобы его кто-то спасал — я устал от всего этого. Устал от беев, походов, беготни, бремени власти.
— Льстец, — усмехнулась Эйвилин краем губ.
— К тому же, раз вернулся он, сможем вернуться и мы. Пусть не сейчас, а через год, два… пять. Но мы вернемся! Конечно, если ты захочешь.
— Я захочу, — тихо сказала она, сжав кулаки, и тут же насторожилась. — Что-то происходит, чувствую! Очень сильное волшебство.
Интересно, с каких это пор Эйвилин обзавелась навыками драконов?
Переступив через ноги одного из мертвецов, я подошел к окну-бойнице, открывавшему прекрасный вид на внутренний двор императорского дворца. Ворон стоял на широкой трассе с изящной балюстрадой, украшенной статуями. Весь охваченный темным пламенем, он выглядел словно демон из бездны.
Слаженный, дружный рев в небесах возвестил, что драконы почувствовали магию. Почувствовали и ринулись к ее источнику. Первым над крышей дворца появился наш недавний преследователь — синий дракон.
Азартно полыхнув огнем, он ринулся вниз. А потом произошло непостижимое — дракон испугался! Это было настолько очевидно, что я невольно проникся уважением к силе запретной магии.
Работая крыльями, дракон попытался резко набрать высоту, но тут с ладони Ворона ударил темный луч. Ударил и, пронзив дракона насквозь, устремился в небеса. От дикого вопля ярости и боли разом повылезали последние остатки стеклянных витражей. Дракон дернулся. Раз. Другой. Он отчаянно и яростно боролся за жизнь. Огромные крылья ещё пытались остановить стремительное падение, но воздух… Покорный прежде воздух! Отказался держать могучее тело. У самой земли ему всё же удалось замедлить падение, и на мгновение показалось, что он сможет вновь подняться в небесную высь. Поздно! Гигантское тело с оглушительным грохотом ударилось о брусчатку внутреннего двора дворца. Выворачивая камни и комья земли, тело дракона пропахало