— Да.
— Докажи!
Я нахмурился, но все же обвел глазами комнату и ее окрестности через линзу. А когда убедился, что Мелочь исправно стоит на стра?е моего покоя, стянул с правой руки перчатку и продемонстрировал фамильный персте?ь.
— Фу-у-у… — вдруг сдулся сыскарь, и из его глаз ушла не только ненависть, но и настороженность. — Что ж ты сразу-то не сказал?! Старик предупредил, что ты меня однажды найдешь. Но я не думал, что на это понадобится столько времени.
Я вернул перчатку на место и недоверчиво приподнял одну бровь.
— Мастер Этор сказал, что я приду? Когда?
— Развяжи… — вместо ответа буркнул Уорд, демонстративно шевельнув пальцами рук. Другие части тела у него попросту не работали. Ну, за исключением головы. — Развяжи, кому говорю. Я отдам тебе то, что он оставил!
Я окинул бывшего коллегу задумчивым взором, но было непохоже, что тот врал. Так что я счел возможным ослабить наложенные на него путы, но не стал сообщать, что при желании они не только вернутся, ?о и разрежут его на части.
— Спасибо, — все так ?е сердито проворчал Уорд, растирая онемевшие кисти. После чего поднялся и двинулся к выходу. — Идем. Документы наверху. Только не шуми — у меня жена еще спит.
Ах, вот кто время от времени все-таки убирался в этом клоповнике. Хотя для меня вообще было удивительно, что кто-то мог взять на себя труд вычистить его или хотя бы привести в порядок территорию перед домом.
Пропустив Уорда вперед, я следом за ним поднялся по ветхой лестнице и свернул в такой же темный коридор, как и на первом этаже. Дверей здесь было всего две. Одна оказалась приоткрыта, и в узкую щелку виднелась разворошенная, на удивление чистая постель, в которой кто-то сонно ворочался. А вот вторая располагалась в самом конце и была заперта на замок, ключ от которого, как выяснилось, хранился в небольшой нише над притолокой.
— Ларри, это ты? — вдруг раздался из спальни все тот же хрипловатый женский голос. — Что там был за шум? Ты что, опять ведро опрокинул?
Ларри обернулся и кинул в мою сторону настороженный взгляд.
— Я все уберу. Спи.
— Как же, дождешься от тебя, — проворчала женщина. Но потом поворочалась и затихла, больше не докучая мужу с требованиями уборки.
На цыпочках вернувшись к спальне, Уорд осторожно прикрыл туда дверь, и только после этого вернулся ко второй комнате и сделал приглашающий жест.
— Заходи. Здесь немного не прибрано, но думаю, тебя это не смутит.
Подспудно ожидая, что увижу такой же бардак, как внизу, я молча вошел, но небольшая комнатка меня приятно удивила. В первую очередь тем, что в ней, в отличие от кухни, было свежо и прохладно. А также тем, что из мебели здесь имелось всего три предмета: письменный стол, старинный стул с уже потрескавшейся кожаной обивкой и большой книжный шкаф во всю стену, где аккуратно стояли подписанные ровным почерком папки.
Прямо рабочий кабинет, не иначе. Пыли в нем, правда, тоже хватало, но ни пустых бутылок, ни объедков, ни грязных тряпок я не увидел, из чего сделал вывод, что далеко не всегда Ларри Уорд был неопрятным забулдыгой и хотя бы в одном месте в доме старался поддерживать порядок.
— Садиться будешь? — поинтересовался он, когда я закрыл за собой дверь.
Я молча покачал головой.
— Тогда с твоего позволения я присяду… коленки все ещё подгибаются, да и по башке ты меня приложил будь здоров.
Я снова промолчал. А Ларри тем временем плюхнулся на стул, придвинул его к столу и, порывшись в нижнем ящике, бросил на столешницу довольно увесистую папку.
— Этор Рэйш явился в этот дом около восьми лет назад и сделал предложение, от которого я не смог отказаться, — сообщил он, откинувшись на высокую спинку. — У меня тогда были проблемы… большие проблемы, Рэйш, но твой отец согласился меня от них избавить, а взамен попросил просмотреть все дела на некое семейство де Ленур, что были на тот момент в нашем архиве.
Я подошел к столу и подвинул к себе папку.
— С делом Дерека де Ленур он тоже велел тебе ознакомиться?
— Естественно. Я тогда в следственном отделе работал, доступ имел почти ко всем делам. Правда, кристаллов памяти у нас тогда не было, поэтому кое-какие из документов пришлось переписать для ?эйша вручную. А какие-то бумаги он потребовал изъять и принести ему.
— Что тебе показалось странным в этих делах? — рассеянно поинтересовался я, бегло просматривая бумаги в папке, но большинство уже были мне знакомы — газетные вырезки, копии проколов допроса, даже подробный отчет судебного заседания по моему делу, на котором я надолго задержал взгляд.
Уорд ухмыльнулся.
— Они все слишком чистые. Знаешь, как оно бывает — тут чуток недоделали, там слегка недоглядели, не обо всем свидетелей спросили, не везде запятые проставили. Но в целом картинка уже ясна, так что отдельные детали судом во внимание уже не принимаются. А тут — просто идеально все один к
