— Для начала мне нужны ответы, — сухо произнес я, не испытывая ни малейшего дискомфорта от царящего вокруг холода. — Зачем ты убил Элен Норвис?
— Рэйш, я не…
Шагнув вперед, я снова ухватил этого труса за глотку и, припечатав к валуну, по слогам процедил:
— Зачем. Ты. Убил. Элен Норвис?!
Выгнувшись, словно обледеневший камень жег ему кожу, Шоттик приглушенно взвыл. А когда я обвил его беспорядочно дрыгающие ноги темными путами и такими же путами намертво привязал его к валуну, маг неожиданно захрипел, заизвивался как червяк и придушенно выпалил:
— Она требовала невозможного. Хотела, чтобы я признал мальчишку и составил официальную бумагу, по которой после моей смерти все мое состояние перешло бы к нему!
— У тебя ещё и состояние есть? — брезгливо осведомился я.
— Баронесса де Вангур — моя мать! Но наследовать ей я смогу лишь после того, как получу весомый чин в Управлении. Таково было требование семьи!
Я сжал челюсти.
Что, неужто даже родные перестали доверять этому уроду? Отказ в прямом наследовании — весьма неприятная деталь в отношении родителей и детей. И просто так подобные условия в завещаниях не прописываются. Похоже, за Шоттиком и раньше водились нелицеприятные вещи, а обладавшая немалыми связями мать решила исправить ошибки непутевого сына службой в Управлении. Вероятно, понадеявшись, что работа на городскую стражу его исправит?
Я тяжело посмотрел на бьющегося в путах мага.
— Так ты убил Элен из-за денег?
— Нет! — с ненавистью уставился на меня маг. — Деньги я бы нашел. Но эта дура потребовала, чтобы я передал ублюдку ещё и титул!
— Что, еще одно условие в завещании матери?
Шоттик захрипел и бессильно обмяк, будучи неспособным сопротивляться темной стороне.
— Так что между вами произошло? — сухо осведомился я, даже не думая ослаблять путы. — Она тебя шантажировала? Пообещала рассказать матери, что ты ее обманул?
— Да не обманывал я ее! — исступленно прошептал маг. — Демоны тебя задери, Рэйш! Я даже не знал о ребенке до тех пор, пока не получил то проклятое письмо! Клянусь!
Я нахмурился.
— Как ты мог не знать? Ты же с ней спал.
— Это было всего один раз!
— То есть, ты опозорился как маг, ложась в постель с женщиной, хотя знал, что эти отношения всего на одну ночь? — не поверил я. — У тебя что, мозгов не хватило использовать предохраняющий амулет?
Шоттик застонал.
— Дурак… я был пьян! Это вышло случайно! У старой шлюхи в кои-то веки в доме объявилась симпатичная воспитанница! Я видел ее до этого пару раз на приемах. Девчонка казалась такой скромницей… вся та?ая с виду недотрога… но стоило только сделать пару намеков, как она в охотку отправилась показать мне гостевые покои! Даже не вякнула, когда я завалил ее на диван! Да и потом не сопротивлялась… почти…
— Почти? — тихо переспросил я.
— Да! — выкрикнул Шоттик, когда я нечаянно его придушил. — Кто же знал, что эта дура была девственницей?!
И вот тогда до меня наконец дошло, что же в действительности произошло с пятнадцатилетней мечтательницей Элен. Судя по всему, во время очередного приема заигравшаяся в свои игры Эстелла Норвис оставила племянницу без присмотра. Быть может, в то время, когда ее приметил захмелевший маг, опытная в любовных утехах леди уже томилась в объятиях очередного ухажера. ? может, была так уверена в лояльности своих гостей, что не учла наивности провинциальной девчонки и недостаточно хорошо объяснила правила поведения на таких вот скользких приемах.
Наверное, Элен даже не догадывалась, что за невинным с виду предложением прогуляться в садовую беседку или полюбоваться на звездное небо могло крыться гораздо более откровенное предложение. Конечно, она пошла вместе с улыбчивым гостем, в охотку показывая ему большой дом. И, конечно же, ей польстило внимание сотрудника Управления городской стражи, который наверняка не преминул собой похвастаться.
Беда была в том, что перебравший вина маг был слишком распален, чтобы обращать внимание на слабое сопротивление. Для него и тогда это была лишь игра… фальшивое трепетание опытной соблазнительницы, которая лишь подзадоривала пьяного кавалера своими неумелыми попытками оттолкнуть.
— Ты заставил ее молчать? — еще тише спросил я, когда прочел в глазах Шоттика правду.
Маг дернулся.
