представляло проблем. А сегодня я бы сделал это с превеликим удовольствием, наплевав даже на появление метки в ауре. Но едва заметно кольнувшее плечо помогло устоять от искушения, поэтому я лишь отступил ещё на шаг и так же тихо добавил: — Пусть Тьма решит твою судьбу.
У Шоттика вырвался из горла странный булькающий звук, когда вокруг меня сгустилось и начало стремительно расползаться густое черное облако. Пришедшая на зов Тьма была голодна, поэтому на застывшего в ужасе светлого обратилась сразу тысяча обрекающих взглядов, а в его расширившихся в панике глазах отразились тысячи лиц. На темную сторону без предупреждения обрушился многоголосый, настойчиво ввинчивающиеся в уши шепот… но я его почти не слышал, потому что на этот раз он был предназначен для другого.
— А-А-А-А! — в голос взвыл прикованный к камню Шоттик, когда поднявшаяся за моей спиной Тьма тяжелым языком нависла над его телом и на мгновение замерла, прежде чем обрушиться всей мощью. Светлый при этом даже не побледнел — он аж почернел, уставившись за мою спину с таким видом, словно увидел там что-то ужасное. А потом задергался в путах как припадочный и, задыхаясь от ужаса, прошептал: — Нет. Ты же мертва. Я тебя убил!
— Закрой глаза, — шепнул мне на ухо знакомый голос, и я послушно опустил веки, чувствуя на затылке холодок чужого дыхания. А потом услышал шумный всплеск, жуткий хруст, оборвавшийся истошным воплем. И после этого лишь спокойно ждал, когда раздавшиеся в ночи чавкающие звуки, прерываемые бессвязными стонами и мычанием, окончательно стихнут.
— До скорой встречи, Артур Рэйш, — ласково шепнула Смерть, когда на кладбище вновь воцарилась мертвая тишина.
— До скорой, — согласился я, отворачиваясь и открывая глаза. Но на холме никого не было, кроме меня и затаившей дыхание куклы, которая сидела на чьем-то надгробии и с ошарашенным видом таращилась в темноту.
Перехватив озадаченный взгляд Мелочи, я все же решил посмотреть, насколько жестоко обошлась с убийцей суровая Леди в белом. И обернувшись, порядком удивился, когда обнаружил, что прикованный к камню маг по-прежнему дышит. Более того, даже шевелиться пытается. Правда, уже никто не смог бы Шоттика признать в этом жутковато исхудавшем, абсолютно седом старике, из которого выпили не только магию, но и жизненную силу.
Подойдя вплотную, я приподнял за подбородок его плешивую голову и мысленно ?рякнул, наткнувшись на блуждающий, абсолютно безумный взгляд, в котором не было ни капли узнавания.
Хм. А Смерть и впрямь знала толк в правосудии, раз решила оставить ему жизнь, но при этом безвозвратно отняла разум. Вечного покоя этот маг действительно не заслужил. Однажды мы с Тори как-то затронули эту тему, и он усомнился, что смерть приходит к людям заслуженно. Но если в отношении таких, как Элен Норвис, я еще мог затрудниться с ответом, то в отношении Шоттика ответ был очевиден.
Пожалуй, только доказательство тяжести и неотвратимости наказания позволяет нам более или менее примириться с потерями. И не только создает ощущение восстановленной справедливости, но и дарит иллюзию стабильности, которую мы, люди, так отчаянно боимся потерять.
ГЛ?ВА 14
Пока я решал, как поступить с безумцем, темная сторона снова заволновалась, а откуда-то из глубин… я бы даже сказал, прямо из-под земли или, что вернее, с нижнего слоя… послышался уже знакомый многоголосый вой.
Материализовав секиру, я вскинул лезвие и обернулся в ту сторону, откуда слышался звук. Мелочь воинственно вскинула верхнюю пару лап и зашипела. Однако вой вскоре послышался совсем из другого места, откуда-то сзади. А затем еще три голоса провыли торжествующую песнь с трех сторон, после чего стало ясно — нас попросту окружают.
Едва я об этом подумал, как во Тьме вспыхнули и погасли пять серебристых звездочек. Пока еще далеко, где-то на границе видимости. Но всего через миг они снова мигнули, как маяки, и, не прекращая оглашать темную сторону протяжными воплями, одним рывком переместились, сократив расстояние до холма почти вдвое.
Мелочь зашипела снова и переметнулась с могилы к валуну, встав так, словно пыталась загородить меня собой от неведомой опасности. Но к этому времени огни подобрались совсем близко, а еще через миг у самого подножия холма с хриплым рычанием из темноты выступили странные звери.
Если бы не рост, размеры и не наличие шерсти на костлявых боках, я бы решил, что это обычные гули. Однако звери были слишком велики для простых падальщиков. Более массивные, ширококостные, и с такими мощными лапами, что как-то сразу становилось понятным, почему они перемещаются с такой скоростью. К тому же, на головах у тварей имелись загнутые кзади рога — крайне редкое явление для низших. На боках и вдоль позвоночника торчали костяные шипы. А в пастях теснилось столько клыков, что при виде них даже Мелочь обеспокоенно отступила и прижалась к моим ногам.
Машинально наращивая броню и оценивая странных противников, я к собственной досаде так и не смог классифицировать этот вид нежити. И был уверен, что ни в одном справочнике, ни в одной книге никто из моих коллег подобных тварей ?е описывал. Конечно, если они обитали на нижнем слое, это было вполне объяснимо, но тогда возникал вопрос: а что им здесь-то внезапно понадобилось? Отчего всю последнюю неделю мне не давали покоя недобрые предчувствия? И почему отец Лотий был уверен, что твари начали охоту именно на меня?
