своим богам.
— То есть, на этот раз ты пришла не за мной? — на всякий случай уточнил я, по-прежнему не оборачиваясь.
Мне показалось, что Смерть улыбнулась.
— Еще не время, Артур.
— Хорошо. Понял. А теперь можно я пойду?
— Иди, — едва слышно рассмеялась Она. — Но имей в виду — как только доберешься до вершины, я тебя все-таки заберу. Живым возле врат не место.
У меня беспокойно екнуло сердце, а коснувшийся затылка холодок стал гораздо отчетливее.
— Если мне туда нельзя, то как я могу уничтожить врата?
— Думай, — шепнула Смерть, наклонившись к самому моему уху. — Ты ведь маг, Артур. Вот и пользуйся тем, чем владеешь.
— Полагаешь, Тьма сумеет их уничтожить?
— Если захочешь.
— И ты не станешь этому мешать?
— Я буду неподалеку, — снова рассмеялась Смерть, легонько сжав мое плечо и тут же его отпустив. Холодное дыхание на моем затылке тоже исчезло, словно леди милосердно отошла, давая мне время прийти в себя. — Я всегда рядом, Артур. Только ты не можешь меня увидеть.
Я прикрыл глаза и пару раз глубоко вдохнул и выдохнул. После чего, не поднимая глаз, все-таки повернулся, с благодарностью поклонился и, успев увидеть край белоснежного подола, из-под которого выглядывали кончики лакированных белых туфель, поспешно отвел взгляд.
— Благодарю за подсказку, — пробормотал, торопливо выпрямляясь и так же поспешно разворачиваясь к выходу. После чего быстрым шагом направился прочь, всем существом чувствуя Ее насмешливый взгляд.
— Не так далеко, Артур, — со смешком сообщила Смерть, когда я оказался на полпути к двери. — И не надейся на коридор — он уже перекрыт.
Я чертыхнулся про себя, но послушно остановился.
К советам леди стоило прислушаться. И если Она сказала, что я двигаюсь в неправильном направлении, значит, я и впрямь качаюсь на грани совершения последней в своей жизни ошибки.
Так. Ладно. Давайте подумаем. Коридор, насколько я помнил, был единственным выходом из трюма, но он уже перекрыт… впрочем, почему это единственным? Разве кто-то мешает мне сделать другой?!
Мысленно посетовав на собственную недогадливость, я создал на ладони приличный по размерам темный сгусток и швырнул его в ближайшую стену. Та вздрогнула от удара, болезненно прогнулась, а затем неохотно раскрылась пугающе большим цветком с ядовито-черной сердцевиной и ярко-красными лепестками мгновенно расплавившегося железа.
Ни рева, ни грохота, ни скрежета повреждаемого металла я, к собственному удивлению, так и не услышал — моя Тьма уничтожила препятствие стремительно и абсолютно бесшумно. Всего пара мгновений, и в стене образовалось гигантское отверстие, сквозь которое просматривалось серое небо. И куда легко мог заехать всадник верхом на коне.
— Очень хорошо, Артур, — откуда-то издалека прошептала Смерть. — А теперь поспеши. Времени осталось немного.
Я, забывшись, развернулся к пирамиде лицом, но, на мое счастье, леди в белом там уже не было. А на месте, где она только что стояла, клубилась сплошная Тьма, причудливо расцвеченная крохотными точками неприкаянных душ.
Почувствовав идущий изнутри взгляд, я снова поклонился, отдавая дать мудрости и предусмотрительности Смерти, а затем создал на ладонях ещё два сгустка темного огня. И по очереди швырнул в сторону пирамиды.
Нет, про отца Кана я не забыл и первый сгусток создал именно для него, бросив огонь так, чтобы он перерубил связывавшую душу и врата пуповину, тем самым даря жрецу долгожданную свободу. Второй сгусток предназначался женщине, которая не была ни живой, ни мертвой. То ли магичка, то ли ведьма… я понятия не имел, кем или чем она в действительности являлась. И выяснять не собирался. Но очень надеялся, что для моей Тьмы она окажется уязвимой, и искренне обрадовался, когда на вершине пирамиды расцвел роскошный огненный цветок, а стены трюма завибрировали от раздавшегося оттуда пронзительного, полного одновременно нечеловеческой ненависти и боли крика. Который стал поистине невыносимым, когда на алтарь просыпались искры со второго сгустка, а следом за этим беззвучное пламя одним махом накрыло пирамиду от верхушки дo самого основания.
— Беги, — выдохнула мне в затылок Тьма, когда я застыл, завороженный невероятным зрелищем. Следом за этим кожу на плече больно куснула метка, я лишь тогда я, опомнившись, со всех ног кинулся прочь.
Дыра в стене меня сильно выручила, позволив не тратить время на обходные пути, и вывела на ту же сторону, откуда я пришел. С одной стороны, это было хорошо — по крайней мере, дорогу сюда я уже разведал и успел запомнить ориентиры. А с другой, сюда-то я шел спокойным шагом, часто останавливался, поэтому кое-чего не учел. И только сейчас обнаружил, что бежать в каверне оказалось намного тяжелее, чем просто на темной стороне. Воздух, как назло, стал вязким, тяжелым и густым, как патока. А я и без того переутомился, пока расправлялся с нежитью, а сейчас вдруг с неприятным удивлением обнаружил, что слишком быстро выдыхаюсь.
