– Так это… к бабке Роксане.
– Баню. Вначале баню растопи…
Священник нараспев тянул молитву, а я растерянно смотрел то на него, то на Весту. Ну, Исен, ну удружил. От принцессы шёл такой коктейль чувств, что лучше их вообще не знать. Радость на уровне счастья, чёрточки сомнения и тревоги, боязнь и ещё фиг знает что.
– Веста, ты как? – я пристально посмотрел в глаза девушки. Та, не отводя глаз, прошептала:
– Я согласна.
Тихо так прошептала, а внутри у неё бушевал такой ураган радости, что я диву давался, как это она до сих пор не прыгает от счастья на одной ноге и не орёт во весь голос.
– Веста, ты подумай. Тебе придётся делить меня с другими моими жёнами. Это сложно…
– Ты считаешь, у меня не было времени подумать? – тень негодования начала гасить светлое чувство. Потом пошли нотки горечи и обиды. – Я думала, когда ты был в Диком лесу, потом в пустых комнатах дворца, на руднике. Но… – горечь разочарования и обиды снежным комом стала накрывать принцессу. Она выпрямила и без того прямую спину и официальным тоном произнесла, – ты прав, это была шутка. Неудачная шутка Исена. Не стоит сердиться на него. Идём. Ты говорил, нам нужно уходить из города.
– Да подожди ты! – я взял двумя руками принцессу за плечи, – ну что ты … в самом деле? Держи давай свечу, священник заждался.
Только тут мы заметили, что в церкви стояла гробовая тишина. Было слышно потрескивание свечей и шмыганье носом Ули.
– Ты уверен? – уже мягче спросила Веста.
– Я – да. А ты?
– Давно, – лицо девушки опять начало светиться радостью. Вначале робко, неуверенно. А потом всё сильней и ярче.
Боже ты мой. Ну почему для женщин так важно выйти замуж? И почему мне так безразлично?
«А если бы это была Эмарисс? Ты бы волновался?» – пришла глупая мысль, от которой я вдруг вспотел. Так реально и осязаемо я это представил.
Веста, конечно же, почувствовала моё состояние и, хвала всем святым, приняла это на свой счёт. Она ободряюще улыбнулась и сжала мою ладонь, за которую я вёл её вслед за священником. Процедура была мне знакома по венчанию с Марианкой. Походили за попом по церкви, кланяясь трем иконам. При этом священник все время подвывал свою молитву. Вот ведь дала природа голосок. Такой пронзительно противный. Ужас.
Потом священник коснулся кончиком креста моей шеи, попричитал, и сделал то же самое с невестой, коснулся кончиком креста её шеи. На шее защипало и над нами полыхнуло северным сиянием желтое марево.
– Поцелуй жену свою, ибо она дана тебе на радость и приумножение, и ты, жена, поцелуй мужа своего, ибо он дан тебе на защиту и во славу Единого.
Мы и поцеловались. Просто, без изысков.
– Можно уходить? – негромко спросил я.
– Да прибудет свет Единого над вашей семьёй, да освятит он ваш путь и ваше потомство. Ровных дорог вам на жизненном пути, – попрощался священник и с чувством выполненного долга удалился за алтарь.
Ко мне подошли Исен и Баир.
– Поздравляю, – мы обнялись. Уля повисла на Весте, обняв её за пояс, и уткнувшись лицом в живот.
– Я заказал молочного поросёнка и бочонок доброго вина, – сообщил Исен, – отпразднуем!
– Исен, на минутку, – я взял мужчину за локоть и отвел в предбанник, – нам лучше срочно уехать. Это не Орвилия. Это – Империя, более того, этот город – укрепрайон.
– Я знаю, – так же негромко ответил мужчина, – одна ночь ничего не решит. Мы бродячие артисты, какие могут быть проблемы? Завтра устроим представление и уедем.
– Вы артисты, а мы беглые узники, – проговорил я.
– А то ж я не понял, – хмыкнул Исен, – но что это меняет? Кто про это знает?
– Извини, Исен. Мы уйдем, – непреклонно сказал я, – извини и пойми.
– Ну хотя бы поужинаем вместе, – попросил мужчина, – Уля так готовилась. Даже подарок вам смастерила.
– И когда успела?
– Да она давно куклу делала, просто сейчас к месту получается.
– Ну хорошо. Поужинаем и мы с женой по-тихому уйдем. Хорошо? – уступил я.
– Хорошо, – просиял Исен и добавил громко для остановившимся в нерешительности Весте, Баиру и Уле, – ну что стали? Идем. Нас ждет праздничный ужин!
