душу населения доход огромный, и это всё на 17 миллионов человек. Конечно, их разорвут. И я бы хотел, чтобы моя страна тут сохранила своё влияние, а не китайцы, которые сбоку припёка. А китайцы - умные, они сидят и готовятся к этому. А наши – не мычат не телятся. Сейчас, даже по официальным источникам, четыре миллиона русских в Казахстане. На момент провозглашения независимости было шесть с лишним. Русских было больше, чем казахов. Плюс к этим четырём миллионам русских там миллион немцев, которые себя, естественно, мыслят только с русскими, ни с кем другим. Нужно со всем этим работать, готовиться. Эпоха Назарбаева заканчивается и грядёт такой передел, что мало никому не покажется.
О Боге и женщинах
Владислав ШУРЫГИН. Ты о Боге никогда не думал?
Эдуард ЛИМОНОВ. Каждый день думаю (смеётся)! Правда, я думаю о Боге. Я же написал, ты же знаешь, сколько ересей там и прочего. Я думаю о Боге, только он у меня не добрый дедушка, а скорее всё-таки строгий и даже враждебный человеку. Но так оно, собственно, и есть, я думаю. С чего ему нас таких любить?
Владислав ШУРЫГИН. Но это твой путь. Может быть, ты его просто по-другому видел.
Эдуард ЛИМОНОВ. Я не верю в доброту всего сущего. Я верю как раз в полный негатив, что нас стремится всё раздавить. Человек выжил не благодаря, а вопреки. Я горжусь человеком. Я считаю, что человек, в общем-то, такое, казалось бы, такое хрупкое, из воды состоящее существо. Но он молодец. Он не только выижил и развился, но стал хозяином планеты. Человечество добилось хрен знает чего. И если оно, благодаря своей дури и само себя уничтожит, то тоже не очень жалко, потому что это его право.
Владислав ШУРЫГИН. Скажи, в твоей жизни всегда присутствовали женщины…
Эдуард ЛИМОНОВ. И присутствуют.
Владислав ШУРЫГИН. Ок! И присутствуют. Что значат женщины в твоей жизни?
Эдуард ЛИМОНОВ. Ну, я стал в конце концов, как ты видишь, жить один. Я же большую часть своей жизни прожил либо женатым, либо с женщинами. Это тянулось годы и годы! А потом в тюрьме я как-то от них отвык. И когда вышел из тюрьмы, мне уже не хотелось жить с этими существами. Но они есть в моей жизни. У меня вот есть подруга, уже чёрт знает сколько времени.
Владислав ШУРЫГИН. Фифи?
Эдуард ЛИМОНОВ. Да.
Уже вся Москва знает, что у тебя есть Фифи.
Эдуард ЛИМОНОВ. Ну, да, пока есть. Уже 9 лет практически. В августе 2009-го мы познакомились.
Владислав ШУРЫГИН. Сколько ты с Наташкой прожил?
Эдуард ЛИМОНОВ. Прожил 13 лет в общей сложности.
Владислав ШУРЫГИН. Но вообще кого-то ты вспоминаешь из своих женщин, чтобы действительно там…
Эдуард ЛИМОНОВ. Вспоминаю, хожу на могилки к некоторым ( смеётся ) Вот 9-го поеду опять к Лизке. Помнишь Лизку?
Владислав ШУРЫГИН. Помню. У тебя эта история шикарно описана.
Эдуард ЛИМОНОВ. В 2012-м она погибла от каких-то последствий драгс. Это её муженёк угробил. Вышла она замуж сдуру. Боялась, знаешь, сильных людей. Она со мной жила, но видно было, что… не то, что боялась-боялась, но она не хотела связывать свою жизнь, она не хотела этого контроля, тяжести. Ну, вот связалась с человеком, который получил потом семь лет за наркотики. Умерла. Она на Даниловском кладбище лежит, вот я поеду 9 февраля. К Наташке я бы ходил, если бы она здесь была, но она в Питере.
Владислав ШУРЫГИН. Её туда отвезли?
Эдуард ЛИМОНОВ. Часть праха. Её же сожгли, и у неё было в завещании - развеять прах по разным городам, где она жила. Петербург, Париж, Лос-Анджелес, Москва. Четыре города.
Владислав ШУРЫГИН. Людей напрягла?
Эдуард ЛИМОНОВ. Да, напрягла. Есть люди, которые рассказывали мне, как они в какой-то дождь и ветер с какого-то пароходика на Сене разбрасывали её прах.
Владислав ШУРЫГИН. Романтиком она была.
Эдуард ЛИМОНОВ. Ну… да.
Владислав ШУРЫГИН. Ты когда-то в политическом завещании подробно описал свои будущие похороны. Или это уже теперь, скорее, тоже романтика?
Эдуард ЛИМОНОВ. Да, я думаю, это уже надо менять. Всё надо менять ( смеётся )
Владислав ШУРЫГИН. Ещё кого из женщин вспоминаешь?
Эдуард ЛИМОНОВ. Всех, с кем я был, или кто со мной был, я их помню и люблю. Что говорить. Зачем же я с ними жил?
