Злыми, беспечными или святыми,
Наша судьба оставаться такими, какими нас сотворило это время,
Ведь хорошо смеётся тот, кто смеётся последним…
Зимний синдром Национализм…
Это с виду очень просто — а на самом деле, ох как сложно. Украинские националисты — не сдали экзамен вместе со своей нацией и сейчас Украина находится на краю бездонной пропасти. В девяносто первом году — Украина по ВВП была равна ФРГ, сейчас — это самая бедная страна Европы и самая бедная страна СНГ, Украина беднее Молдавии, беднее Таджикистана, беднее Румынии, беднее всех. Перед нами полноценная национальная катастрофа, в которой украинские националисты сыграли огромную роль. Получив в девяносто первом году без капли пролитой крови страну с территорией и населением равными Австро-Венгерской империи (Империи! Считавшей себя главной в Европе!), с развитой промышленностью, с огромными запасами плодородных почв, с мощной армией, с дешёвой атомной и гидроэнергетикой, с огромными запасами угля — украинцы довели свою страну до уровня Африки.
При этом, когда украинцы орут «Коммуняку на гиляку!» или «Кто не скачет тот москаль!» — мне, как Станиславскому, хочется воскликнуть: «Верю!». Они и в самом деле нас ненавидят! Они и в самом деле верят, что мы устроили голодомор специально, чтобы сломить украинскую деревню и привести к покорности украинскую нацию. Верю! И это «Верю!» ставит перед нами новые, страшные вопросы.
Как вообще так получилось? Автор — живёт в многонациональном Поволжье, где кроме русских живут татары, башкиры, удмурты, марийцы, другие народы. Украинцы отличаются от русских намного меньше, чем скажем, татары или удмурты — потому что русский, скорее всего, поймёт украинца без переводчика, хоть и с пятое на десятое — но поймёт, а вот татарина или удмурта он не поймёт, язык совсем другой. Но при этом — у нас безо всякой навязанной с Запада толерантности — как-то поддерживается межнациональный мир. Мир, в котором люди разных народов существуют вместе, обогащая друг друга. Мир в котором русские не хотят сделать удмуртов русскими, а удмурты — русских удмуртами, никто не навязывает свой взгляд на прошлое и не ищет вины друг друга. Русские в Удмуртии ходят в национальный удмуртский театр — бывает занятно наблюдать, как во время просмотра комедий сначала идёт волна смеха удмуртов, а потом, когда удмурты отсмеялись — начинают смеяться русские, когда прослушают перевод. А вместо тортов — заказываются на день рождения мясные пироги или чак-чак — национальное татарское медовое лакомство, которое полюбили и едят не только татары. У автора один друг — татарин, другой — армянин, а в детстве я дружил с украинцем — при этом до пятнадцати лет я даже не знал о том, что он украинец. Да, есть татарские националисты, к сожалению. Но национализм — держится в рамках, националисты — в основном оказываются в меньшинстве. А не так давно я беседовал с разочаровавшимся татарским националистом — он поведал мне, что татарский язык в школе не нужен самим татарам, а встретившийся ему молодой татарин, принявший радикальный ислам, сказал ему в лицо: нет никакого «татарского пути», мы придём к власти, и тут будет халифат, а не Татарстан, а брат, сражающийся в Сирии — мне дороже тебя, бидаатчика. Но, возвращаясь к теме — как получилось так, что украинцы, люди родные нам по крови — настолько ненавидят нас, что готовы убивать. Убивают Донбасс, Луганск, мне страшно представить, что сделают с Крымом, если представится такая возможность. Почему с татарами мы, русские — как то находим общий язык, а с украинцами — нет?
Как нам самим, русским — сохранить себя как нацию, сохранить чувство локтя, умение сплачиваться и помогать друг другу — но при этом не стать такими как украинцы, готовые убивать Донбасс только потому что тот говорит по-русски и не принимает того пути, которым пошла Украина. Как нам сохранить Россию как дом народов, как уникальное явление в мировой истории, не менее уникальное, чем США?
И ещё более страшный вопрос — а возможно ли повторение Украины? Нет, не в Беларуси. Возможно ли повторение Украины в Сибири, на Урале, на юге России. Может ли так получиться что ещё какая-то часть русских — объявит себя южанами или уральчанами или сибиряками или дальневосточниками — и тоже возненавидит нас? Нет? А почему вы так в этом уверены?
Ещё одно. Вот, есть мы. Русские. Есть бедные, есть богатые. Есть консерваторы, есть либералы. Как и в любом современном обществе — у нас есть мириады социальных групп, у нас разные мнения по разным вопросам. Но нация ли мы? Чего в нас больше — сходства или различий. Ощущаем ли мы своё родство друг с другом? Не являемся ли мы всего лишь случайными попутчиками на этом огромном корабле под названием Россия? Наш ли это вообще корабль?
Кто мы есть? Что мы есть? На эти вопросы — надо искать и находить ответы уже сейчас. Украинцы, пока был мир — не искали. А теперь поздно.
