— Все меня знают? — спросил я
…
— Ну, так, слушайте. Меня зовут Владимир Иванович Угрюмов. В прошлом году меня пригласил в Лондон мой старый друг и деловой партнёр, Томас Пикард. Он сейчас руководит инвестиционным направлением в одном из крупнейших банков мира. Он сказал мне — я этого не ожидал — что он сам работает на британскую разведку, и я тоже должен работать на британскую разведку. Если я буду это делать, то они устроят мне режим наибольшего благоприятствования в кредитовании, если нет — перекроют кислород и отберут мой бизнес. Я понимал, что это не просто слова — и потому согласился работать на британскую разведку, которую тут представляет вот этот вот тип. Он не только консул, но и британский шпион.
Люди молча слушали меня
— Ко мне подослали связного, вы все знаете её — это Энн, многие не раз видели её здесь. Мне давали указания, что делать, на что смотреть и на что закрывать глаза, и я это делал. Мне дали задание организовать тут и профинансировать местное отделение партии небезызвестного вам Бельского, и я это сделал. Потом — Бельский выдвинул меня на должность губернатора, и я принял это предложение. Так что моё назначение — хоть и косвенно, но устроила британская разведывательная служба.
…
— Я не знаю, является ли Бельский британским агентом напрямую, но, то что им манипулирует британская разведка — это вне сомнений. Я на сто процентов уверен, что британская и американская разведка организовала и беспорядки в Казани, и беспорядки в Уфе, и беспорядки в Москве. Их цель — уничтожить Россию, они идут к этой цели минимум четыреста лет, и никогда они не были так близки к этой цели, как сейчас.
…
— По их плану я должен был в назначенный час провозгласить независимость Урала и отделиться от России. Мы привезли свои деньги, уральские франки, они и сейчас лежат в одном из складов на окраине города. Кроме того, они сегодня запустили вирусы в наши компьютерные сети для того, чтобы блокировать все финансовые транзакции и вызвать экономический хаос. Думаю, правительство Бельского скоро падёт, и они начнут провозглашать самостийные государственные образования и делить Россию. Мы — Урал, мы стратегически важны, потому что если отделимся мы, то автоматически отделяется и Сибирь, и дальний Восток. Татарстан и Башкортостан провозглашают независимость, и вот Россия в один день возвращается к границам, которые были до Ивана Грозного. Если мы устоим — то какой бы ни был сепаратизм в Татарстане, он будет блокирован с двух сторон и задавлен. Кроме того, они хотят отнять у нас ханты-мансийский, и ямало-ненецкий автономные округа, провозгласить там национальные государства и хозяйничать там, бурить нефть. Думаю, мистер Шорт явился сюда для того, чтобы дать мне указания о том, как разваливать страну дальше. Но я не хочу этого делать, и не хочу больше лгать.
…
— И вот я вам все это рассказал, все как это было, все как на духу. Вот я, и вот британский консул. Он может подтвердить мои слова, да и чего тут подтверждать. Вы — русские люди, ничуть не лучше, и не хуже других. Вы просто оказались рядом — и я хочу спросить вас — вы мне доверяете после всего, что я рассказал? Могу ли я и дальше возглавлять область?
Люди молчали. Потом заговорил Поп
— Ты дурак, Угрюм… — он назвал меня кличкой — раз все это рассказал. Мог бы и не говорить…
…
— А так как Россия на дураках стоит, лично я тебе верю. Ты человек деловой, видал много, многое знаешь. Если кто нас из этого г…а выведет, в которое мы вляпались, так это ты. А то, что было — так то было. Рассказал — рассказал, но я тебе и раньше верил, и сейчас верю. А люди… скажите, люди…
— Верим… — сказал кто-то
— Верим… верим… — пронеслось по кабинету.
Я кивнул. Хотелось плакать… впервые с детства. Да не было ни сил ни слез…
— А с этим что делать будем?
Атмосфера в кабинете мгновенно сгустилась до грозовой
— А что делать — опять сказал Поп — я мент по жизни, но тут… повесить эту с. у склизкую, прямо у входа вздёрнуть и пусть висит пока не сгниёт верёвка. Пусть знают… с. и, и не суются сюда к нам со своими демократиями. Мы сами по себе живём, своим умом.
— Поп — сказал я — нам тут ещё жить, а он всё-таки дипломатический советник. Вывезите его в лес и закопайте. Проследи лично.
— И-есть!
— Подождите! Я гражданин Великобритании — заблажил Шорт — я пользуюсь консульской неприкосновенностью.
Но мне было плевать, что он скажет. И мне было даже плевать, что сделают в ответ англичане. Потому что они сделали большую, смертельную глупость — они вложились. Теперь — я должен им намного больше, чем они — мне.
Когда двое охранников — поволокли орущего и упирающегося Шорта, а кабинет освободился от людей, я набрал номер Попа.
