Хет. Слепая и практически полностью парализованная старуха сумела в своем возрасте сохранить на удивление острый ум и четкую дикцию. Сейчас она хорошо поставленным голосом читала проповедь со сцены одного из балаганов на передвижной выставке. Здесь же работал и сам Финеас Барнум, вот только дела у него сейчас шли не очень хорошо.
Его жена сейчас была беременна вторым ребенком. Он обещал своей горячо любимой Халетт, что он подарит ей безбедную и счастливую жизнь, что он построит для нее огромный дом, настолько огромный, что… что это будет даже неприлично. И вот прошло шесть лет, а война за безбедное существование все еще продолжалась. Причем Барнум эту битву явно проигрывал.
– Сколько, говоришь, ей лет? – поинтересовался он у Рональда Линдси – одного из авторов этого шоу, а по совместительству владельца бывшей няни американского президента.
– 161 сегодня исполнилось, – с гордостью сообщил мужчина.
– Надо же, а выглядит значительно старше, – пробормотал Финеас.
– Вчера у нее тоже день рожденья был, эдак ей и двести лет через недельку стукнет, – вклинился в их беседу изрядно подвыпивший мужчина. Он, как и большинство посетителей балагана, пришел сюда скоротать вечер после трудовой смены. Здесь вся публика состояла сплошь из эмигрантов, лишь недавно ступивших на земли Нового света. Добрая половина людей здесь попросту не понимала английского, так что, по большому счету, всем было плевать, что именно кричит человек со сцены, всем просто хотелось поглазеть на диковинку за бокалом пива или рома.
Когда старуха закончила проповедь, ее повозку стали медленно откатывать назад. Оказавшись за сценой, старуха тут же начала костерить своих владельцев и жаловаться на холод в помещении. Линдси и Бертрам, желавшие похвастаться перед Барнумом своим аттракционом, лишь с презрением приказали кому-то налить женщине чего покрепче, чтобы та наконец замолчала.
– Я бы хотел купить ее у вас, – заявил Финеас Барнум, когда старуху увели в одну из каморок, исполнявших одновременно функции складов и гримерных.
Владелец Джойс поначалу оторопел, а затем наотрез отказался. Впрочем, Финеас Барнум всегда умел убеждать, поэтому уже в конце вечера изрядно выпившие устроители шоу все же согласились на сделку. Вот только сумма, которую они озвучили, была несуразно огромной. 1500 долларов. За такие деньги можно было купить здорового молодого раба, который прослужил бы своим владельцам не один десяток лет. Джойс Хет, по версии ее владельцев, был 161 год.
– 1500 долларов, – назвал свою окончательную цену Линдси и с силой стукнул кружкой по столу.
– Договорились, – кивнул Финеас Барнум после минутной заминки.
У него не было и половины требующейся суммы, а дома его ждали обожаемые «девочки»: беременная жена и дочь. С другой стороны, когда-то он дал обещание построить до неприличия огромный дом. А его дед, невероятный выдумщик и выдающийся бизнесмен, учил его, что главное для мужчины – всегда держать свое слово.
На следующий день они оформили сделку, и Финеас стал полноправным владельцем рабыни. Линдси и Бертрам уже собирались уходить, а Финеас сказал, что задержится у нотариуса еще на несколько минут. Владельцы шоу пожали плечами и попрощались с ним. Финеас же попросил нотариуса оформить еще одну бумагу – вольную для Джойс Хет. Услышав это, старуха начала возмущаться.
– Что мне делать с этой вашей свободой?! – прикрикнула на него старуха.
– То же, что и раньше. Вы будете работать в шоу, но только теперь на меня. Я сын священника, и мне противна идея рабства. Финеас Барнум никогда не держал рабов и не будет, – весьма патетично заявил он.
В те годы на продвинутом севере страны очень многие разделяли убеждения Барнума, но одно дело – сетовать на существование рабства в цивилизованном обществе, и совсем другое – намеренно оформлять законное право на свободу каждому своему рабу. Такое мог себе позволить только очень обеспеченный человек, а Барнуму было еще очень далеко до этого.
Уже через пару дней все мальчишки-зазывалы передвижной ярмарки в центре Нью-Йорка кричали о небывалом представлении – проповеди няни самого Джорджа Вашингтона в новом шоу Финеаса Барнума. Возле входа в варьете Барнума впервые за долгое время образовалась небольшая очередь. На следующий день эта очередь стала чуть больше, а спустя неделю актеры шоу уже привыкли к аншлагу. Через две недели выставка закрылась, и нужно было отправляться в турне по городам Севера страны. Обычный ритм жизни актеров сайдшоу[4] того времени. Оставлять беременную жену, конечно, не хотелось, но и сидеть без дела Финеас не привык.
Практически все заработанное на выступлениях Джойс пришлось потратить на транспортные расходы. Нужно было купить лошадей, фургон, заплатить аванс актерам… В то время Барнум содержал шоу вместе со своим старинным приятелем и напарником. Тот всегда поддерживал любые безумные идеи друга, кроме жалованья актерам – это уж чересчур. Его тоже можно было понять: актеры балаганов – люди ненадежные. И если можно как-то проиллюстрировать поговорку о том, что деньги портят людей, то актеры балаганов XIX века были живым примером этого. Получив деньги, они моментально пропивали все заработанное и пропадали где-то в пьяном смраде дешевых кабаков.
Остановившись в первом же городе, они поняли, что это турне ничего, кроме убытков, не принесет. Народ совершенно не желал идти на представления передвижного театра Барнума. Несколько изрядно выпивших работяг, которые сидели на первом шоу, не окупили даже затрат на еду для актеров в тот
