премьер-министр Евгений Примаков и мэр Москвы Юрий Лужков, сделавшие избирательный блок «Отечество — вся Россия», мощно выиграют выборы и придут к власти. Они, собственно, уже во многом и были общероссийской властью, активно вербуя губернаторов и проводя с ними селекторные совещания о близком будущем страны.
Но потом началась «горячая осень»-1999. На экране Первого канала (тогда он назывался Общественным российским телевидением, ОРТ) появился известный Сергей Доренко и Примакова с Лужковым как-то безжалостно раздолбал. ОВР не выиграло. Тем паче что на фоне немаленькой, но победоносной (как тогда казалось) Второй чеченской войны рейтинг Владимира Путина неприлично быстро вырос до невиданных прежде высот.
Все изменилось буквально за считанные недели. И вопрос был не только в «телекиллерских> талантах г-на Доренко. Но в том, что благодарная аудитория увидела: кумиров мочат на главном государственном телевидении.
А значит— можно. И лидеры ОВР— не настоящие хозяева России и жизни, какими они себя представляли и другим представлялись, а временное явление на политическом горизонте русского хаоса.
Зачем же голосовать за временное, когда есть постоянное? Типа первого канала, как бы он формально ни назывался.
Потому не всегда совершенно основательны нарочитые рассуждения о посещаемости тех или иных сайтов. Дескать, как мы привыкли слушать, если один интернетресурс разглядывают миллион человек в день, а другой — сто тысяч, то первый в десять раз влиятельнее второго.
Святая простота! Да любой порнохаб (или как это там верно называется?) всегда привлечет много больше зрителей, чем солидное политическое издание. Значит ли это, что политику в мозгах человеческих определяет порнохаб? Нет, не значит.
Так ведь вообще наша жизнь складывается, что усваиваем только информацию, которую считаем легитимной. То есть из заслуживающего бесспорного доверия источника.
Мы знаем, что температура кипения воды — 100 градусов по Цельсию, ускорение свободного падения — 9,8 м/с^, а Московия (то есть мы же) окончательно избавилась от монгольского ига в 1480 году, потому что нам школьный учитель об этом сказал. Мы же никогда всего этого на практике, в эксперименте не проверяли, правда? Просто это было узнано нами тогда, когда авторитет источника — учителя — не ставился ни под какое сомнение. А если бы всё то же самое нам сказали бомжи с Курского вокзала, перед тем как попросить немного рублей на опохмел, — не факт, что мы бы поверили. Сколько бы раз ни повторили бомжи своих убедительных тезисов.
В нашей атеистической школе нам на подкорку записали, что Бога нет, а наука и религия — антиподы. И поэтому Россия никак не может стать по- настоящему православной страной, а остается безбожной и языческой одновременно. Сколько бы мы ни крестились и ни поминали всуе никем не пощупанные «духовные скрепы».
Рассказать человеку что-нибудь и заставить его в это что-нибудь поверить — совсем не одно и то же. Структуры доверия рождаются в раннем детстве, а закрепляются — в юности. Изменить, тем более сломать эти структуры в своем, особенно же чужом сознании — ой как непросто. Доказательные исследования на эту тему еще ждут своих Нобелевских премий.
Так что большой вопрос нашего политического бытия— не в одних лишь каналах распространения слова.
Но в авторитете самого слова. Которое должны произносить не тварь дрожащая и не дощатый забор, но кто-то живой и право имеющий.
Кто он, этот живой, — вот в чем вопрос.
Где наш национальный авторитет?
Первый канал в данном случае не предлагать.
КОГДА КОНЕЦ?
Из жизни Федора Кузьмича
Не только СВ. князем Владимиром и Феликсом Дзержинским жив в эти дни русский народ. Но и продвинутым старцем Федором Кузьмичом. Который, как известно, умер в Томске в 1864 году (почему и называется, кроме всего прочего, Феодором Томским) и был канонизирован РПЦ в 1984-м, при патриархе Пимене. А на поверку оказался, по одной из популярных исторических версий, лично императором Александром I. Не скончавшимся (после
