Так сложившиеся обстоятельства не замедлили благотворно отразиться на настроении духа местных обитателей. Зато на бедного Иоганна они произвели удручающее впечатление.
— Какая досадная задержка, — говорил он, — ведь это Бог знает насколько отдалит наше возвращение. Я и то уже боюсь, как бы наш проводник не возвратился в Мадрас, соскучившись ожидать нас в пещере. Пожалуй, он заявил уже и полиции о нашем исчезновении, тогда может статься, что и вещи-то наши перевезены уже в город.
— Ну, это еще не особенно большая беда, — заметил Бруно. — К счастью, я положил наши спасительные крупинки в совершенно неприметную расселину и они, наверное, будут в целости ожидать нашего возвращения.
— Да, да, но подумали ли, вы в каком именно виде принуждены мы будем возвратиться? Сообразите, какое впечатление на жителей Мадраса произведет наша ученая экспедиция, когда она в пальмовых листьях будет бежать по городским улицам, преследуемая толпой мальчишек, зевак и полицейских. Не знаю, господин профессор, добьемся ли мы таким образом славы великих ученых, но уверен, что славы необыкновенных бесстыдников нам не миновать.
Да, да, — задумчиво проговорил профессор, машинально оправляя свою лиственную одежду, — да, эта печальная картина имеет некоторую вероятность.
— Полно, перестаньте, господа, заранее предаваться печали, может быть, нам удастся как-нибудь войти в Мадрас и без того эффекта, на который вы так рассчитываете, мой милый Иоганн, а теперь я предлагаю сейчас же приступить к делу. Вот, господа, мой план предстоящей работы. Ты, дядя, возьмешь под свою команду туземцев и будешь заботиться о правильном доставлении нам материала. Главным образом ты наблюдай за тем, чтобы они в работе точно держались тех приемов, которые я им укажу, потому что иначе они с самым пустым делом будут возиться бесконечно долгое время, так как вся их беда именно в том и заключается, что в их работе нет решительно никакой системы. Материал для своих построек они, как птицы, подбирают совершенно случайный, валяющийся по лесу, и потому он часто не вполне отвечает своему назначению, мы же будем брать только то, что нам действительно подходит и притом будем получать его свежим, прямо с корня, а вместо топора, которого у нас, к сожалению, нет, мы употребим огонь… Ах, да, — с беспокойством воскликнул он вдруг, — а вот огня-то я и не вижу. Уж не забыли ли его эти ротозеи в пещере?
— На этот счет можешь быть совершенно покоен, — отвечал ему дядя Карл, — погляди-ка вон туда, — и он указал ему рукою на тонкую струйку голубоватого дыма, весело подымавшуюся из-за ближайших кустарников. Как ни обыденно было это зрелище, но оно произвело сильное впечатление на европейцев, — этот дымок как будто бы приближал наших друзей к их собственным временам, когда, как выражался дядя Карл, огонь стал уже для человека не случайной роскошью, а предметом первой необходимости.
— Но как же умудрились они перенести его сюда? — удивился Ганс.
— Представь себе, — это оказалось довольно простой задачей, — отвечал дядя Карл. — Они просто набили две корзины золой, внутри которой лежали горящие уголья и, как видишь, такой простой способ транспортировки огня вполне возможен.
— Ну и прекрасно, раз у нас есть огонь, значит, и успех нашей работы вполне обеспечен. Значит, ты, дядя, вели развести его побольше, а затем пусть твоя команда нагибает побеги кустарника и у его корней раскладывает горящие уголья; таким образом мы будем отжигать стволы и получать прекрасный материал.
— Хорошо, хорошо, — отвечал, улыбаясь, ученый, — вижу, что ты хочешь организовать работу на европейский лад, а туземцев превратить в поденщиков. Ну что же, можешь на меня рассчитывать, я буду с ними строг, как южноамериканский плантатор.
— Ну, вот и великолепно! Иоганна мы прикомандируем к ребятишкам и поручим ему заботу о доставке материала к месту постройки, а я с Бруно займемся плетением хижины.
Таким образом, план работы был окончательно выработан и сообщен местным жителям, а после обеда в этой маленькой колонии уже закипела самая оживленная деятельность. Туземцы, направляемые европейцами, работали с необыкновенным энтузиазмом и приходили в неописанное удивление, замечая, что работа их почему-то давала теперь почти в десять раз большие результаты, чем прежде.
К вечеру многое уже было сделано и Ганс надеялся, что в следующие дни дело пойдет еще успешнее!
Наконец все работники собрались вместе, усталые, но совершенно довольные днем и преисполненные самых радужных надежд.
За ужином хозяин объявил нашим друзьям, что так как они не умеют спать на деревьях, то ночлег будет устроен на песке. С этою целью туземцы прибегали как раз к тому же способу оберегать себя во время сна, к какому прибегают обыкновенно и наши современные дикари. Неподалеку от места работы они разложили на песке огромное кольцо костров, среди которого и предстояло всем устраиваться на ночь.
В этот вечер усталым европейцам было особенно приятно то внимание, которым окружали их туземцы, заботившиеся о том, чтобы доставить своим гостям возможные удобства. Однако в этих заботах ни разу не промелькнуло ни подобострастие, ни унижение, и доисторический человек остался по- прежнему верен самому себе, считая каждого из людей, независимо от его личных качеств, таким же человеком, каким был и сам, но не более.
Наконец пылающая спальня была готова, внутри ее сложен достаточный запас топлива, и все собирались уже войти в этот огненный венок, представлявший странное и красивое зрелище среди ночного мрака, как вдруг туземцы насторожились и с удивлением переглянулись между собой. Европейцы, конечно, не понимали причины этого волнения, а потому Бруно обратился за разъяснением к старшему сыну их хозяев.
