не работал».
С туристическими целями приезжали в Хандеми не только дети, но и взрослые. На наших глазах сотрудники из крупной корейской телекомпании бегали по полю, раскатывая рулон полиэтилена, и присыпали готовые грядки землёй с помощью ручных тяпок. Тут проявилась любовь корейцев к подножному корму: несколько человек принялись копаться в почве и искать какие-то корни, оставшиеся от прошлогоднего урожая. Один немолодой мужчина, очень важный на вид, явно руководитель, нарыл столько корней, что они едва поместились в его кепку. Темп работы был выбран головокружительный: вместо того, чтобы размеренно трудиться, телекомовцы носились со страшной скоростью и набрасывались на грядки, как на врага. Йонгари и Тонкий Сэм выбрали, конечно, самое подходящее время: солнце стояло прямо над головой и палило вовсю. Такой подход позволил им в кратчайшее время утомиться до невозможности, что привело к полнейшему удовлетворению обеих сторон. Примерно через час работы измождённые корейцы бросили тяпки и стали пить рисовое вино макголи, закусывая его традиционной едой — желе из желудей, блинами с полынью и колбасками из рисового теста в остром соусе. Они остались в деревне на ночлег — для этого были построены комфортабельные гостевые домики. Не обошлось, конечно, без барбекю, рисовой водки и караоке. На деревню опустилась ночь, и тишину нарушали лишь пронзительные трели цикад да крики разбушевавшихся телекомовцев.
Тонкий Сэм, хоть и был уже немолод, всегда принимал самое активное участие в жизни своей деревенской бизнес-империи. Несмотря на его крайнюю успешность и богатство, кореец этот никогда не гнушался самым чёрным трудом и при этом задавал темп остальным. Почти каждый день мы работали вместе с ним и непальцем Анисом: то нужно перетаскать мусор на заднем дворе, чтобы освободить место для новой холодильной установки, то поле зарастёт сорняками — их надо повыдергать. Под предводительством Тонкого Сэма всегда было понятно, что делать, хотя он не знал ни слова по-английски. В отличие от Йонгари, бестолково суетящегося и вносящего хаос в работу, он делал всё хорошо и быстро. И когда из-под досок выползла растревоженная змея длиной метра два, так же быстро и аккуратно ухватил её специальными щипцами на длинной ручке и бережно отнёс в лес, где и выпустил.
Настало время собирать чеснок. Для этого Йонгари и Тонкий Сэм привлекли не только наёмных работников и волонтёров, но и своих офисных помощников, которые этому обстоятельству были не очень рады. Зато собралась человек десять, и это позволило обработать всё поле за два дня. Земля была твердокаменной, и добывать из неё головки чеснока оказалось крайне утомительным занятием. Сначала грядки подкапывали вилами, и работа продвигалась очень медленно. Тонкий Сэм и Анис долго возились с маленьким трактором на бензиновом ходу, который упорно не желал как следует копать чеснок, а вместо этого лишь портил урожай. Когда его удалось наладить, дело сдвинулось с мёртвой точки. Два дня Тонкий Сэм и Анис по очереди толкали тяжеленный трактор, направляя его, и их, перемазавшихся землёй, было порой трудно отличить друга. И уж тем более было совсем не очевидно, что один из этих двух работяг — наймит из Непала, а другой — главный помещик Хандеми. За время работы с Тонким Сэмом мы прониклись к нему большим уважением. Он не только усердно трудился сам, но и с вниманием относился к своим работникам: периодически поил их холодной водой, угощал мороженым и даже арбузом. Несмотря на то, что собирать чеснок было тяжело физически, этот труд приносил немалое удовлетворение. Воздух был напитан головокружительным чесночным духом, палило солнце, жалили слепни, земля сыпалась в сапоги — и тем не менее работать было в радость.
А вот офисные помощники Йонгари для полевых работ пригодны были мало. Если бы не трактор Тонкого Сэма, мы провозились бы на сборе чеснока неделю, но и с механизацией труда всё шло не так гладко, как хотелось бы. Вместо того, чтобы аккуратно подкапывать головки, они тянули их из земли за стебли, которые в итоге просто обрывались. Вязанки, которые вязали эти горе-помощники, постоянно разваливались. Но происходило это не в силу злонамеренности, а опять же, из-за изначально выбранного высокого темпа, который приводил всех в желанное состояние измождения от работы. Иначе ведь вроде как бы и не работал, если не устал-то. За время совместного труда с корейцами мы привыкли к этой национальной особенности и перестали обращать внимание на то, что все постоянно носятся и крутятся, как ужи на сковородке.
В выходной день было решено пойти на прогулку в горы. Неподалёку, буквально в трёх километрах от деревни, находился национальный парк, куда съезжались любители пешей ходьбы со всей округи. Йонгари даже вызвался подвезти нас до входа на тропу, правда, по дороге разволновался и много раз переспрашивал, точно ли мы умеем ходить по горам, знаем ли дорогу, не заблудимся ли. Оказалось, что виной этого беспокойства была не врождённая паранойя Годзиллы, а опыт общения с другими волонтёрами. Одна молодая девушка точно так же, как и мы, в погожий субботний день отправилась покорять вершины. Вместо того, чтобы вернуться обратно тем же путём, она спустилась с другой стороны, и чтобы забрать беднягу, Йонгари ехал час на машине, огибая горный массив. Другие волонтёры отличились ещё больше: пара молодых людей умудрилась не только заблудиться, но и разделиться, причём один из них в итоге нашёл дорогу обратно, а второй так и остался на горе. Йонгари пришлось искать его, бегая по тропинкам в темноте, но и это ещё было не всё: будучи наконец обнаруженным, волонтёр на радостях обнял Годзиллу, да так страстно, что телефон последнего упал с моста в реку, где и утонул. Что касается нашей прогулки, то она благополучно завершилась, да и в целом прошла без всяких происшествий.
Две недели в Хандеми пролетели так быстро, что мы и оглянуться не успели, как настала пора уезжать. Прощались тепло. Я подарила Тонкому Сэму на память вязаный перец чили, и он тут же прицепил его на передний карман рубашки. Йонгари не только подвёз нас до автобусной станции, но и вручил две фирменные кружки с логотипом деревни, которые пришлось оставить в Сеуле — не тащить же их было в Москву. Последние пять дней путешествия мы совершали ненужные покупки, суетились, много ходили и наслаждались любимым городом.
