согражданам, потому что вы недоверчивый человек, госпожа Хеберле! Я-то к вам честно, с дорогой душой…
– Я тоже вполне честно! Сделка состоится только на таких условиях, и баста!
– Ну что ж! – сказал Баркхаузен. – Тогда я пойду. – Он встал, взял кепку. Но не уходил. – Мюнхен меня совершенно не устраивает…
– Для вас это будет небольшое интересное путешествие, – увещевала госпожа Хеберле. – Поездка приятная, а в Мюнхене вкусно кормят, и выпивка хорошая. Пиво там куда крепче нашего, господин Баркхаузен!
– Выпивка меня не интересует, – сказал он, но не столько мрачно, сколько задумчиво.
Хета Хеберле видела, что он ломает себе голову, как бы и деньги получить, и все-таки выдать Энно. Она еще раз взвесила свой план. Вроде бы не придерешься. Он минимум дня на два убирал Баркхаузена с дороги, и, если дом в самом деле не под наблюдением (а это она очень скоро проверит), за это время она вполне успеет спрятать Энно.
– Ладно, – наконец сказал Баркхаузен и посмотрел на нее. – По-другому никак нельзя, госпожа Хеберле?
– Никак, – ответила она. – Таковы мои условия, и я от них не отступлю.
– Тогда я, пожалуй, согласен, – сказал Баркхаузен. – Не пускать же на ветер две тыщи марок. – Это он сказал скорее себе, для собственного оправдания. – Поеду, стало быть, в Мюнхен. И вы прямо сейчас пойдете со мной на почту.
– Прямо сейчас, – задумчиво произнесла госпожа Хеберле. Хотя он наконец-то согласился, ей было по-прежнему неспокойно. Без сомнения, Баркхаузен затевает новую пакость. Надо непременно выяснить какую…
– Да, сейчас пойдем, – повторила она. – То есть сперва я должна немного привести себя в порядок и закрыть магазин.
– А зачем вам закрывать магазин, госпожа Хеберле? – тут же спросил он. – Энно ведь здесь!
– Энно пойдет с нами, – сказала она.
– Это еще зачем? Энно же не имеет касательства к нашей сделке!
– Я так хочу. Ведь не исключено, – добавила она, – что Энно арестуют в ту самую минуту, когда я переведу вам деньги. Такие нечаянности вполне возможны, господин Баркхаузен.
– Да кто ж его арестует?
– Ну, например, шпик за дверью…
– Да нет там никакого шпика!
Она усмехнулась.
– Можете сами убедиться, госпожа Хеберле. Подите гляньте. У меня никакого шпика за дверью нету! Я честный человек…
Она упрямо повторила:
– Я хочу, чтобы Энно пошел с нами. Так будет надежнее.
– Вот ведь упрямая ослица! – со злости вырвалось у него. – Ладно, пусть Энно идет с нами. Только давайте поживее!
– Ну, спешить нам особо некуда, – сказала она. – Мюнхенский поезд отходит около двенадцати. Времени у нас сколько угодно. А теперь прошу прощения, я оставлю вас на четверть часика, мне надо привести себя немного в порядок. – Она испытующе посмотрела на Баркхаузена: тот сидел за столом, внимательно глядя на стекло, за которым виднелся магазин. – И еще небольшая просьба, господин Баркхаузен. Не говорите сейчас с Энно, у него полно работы в магазине, и вообще…
– О чем мне говорить с этим дураком! – сердито бросил Баркхаузен. – Я с пустомелями вообще не разговариваю!
Однако он послушно пересел и теперь держал в поле зрения дверь комнаты и окно во двор.
Глава 30
Изгнание Энно
Спустя два часа все было закончено. Мюнхенский скорый с Баркхаузеном в купе второго класса, нелепым, раздутым от спеси Баркхаузеном, который впервые в жизни ехал в купе второго класса, покинул дебаркадер Ангальтского вокзала. Да, Хета Хеберле, умевшая быть и щедрой, по просьбе мелкого шпика купила ему доплатной билет на проезд вторым классом, чтобы поддержать его доброе настроение, а может, просто сама была рада отделаться от этого малого хотя бы на два дня.
Сейчас, когда остальные провожающие не спеша проталкивались через турникет, она тихонько сказала Энно:
– Погоди, Энно, давай посидим немножко в зале ожидания, подумаем, как быть.
Сели они так, чтобы держать вход в поле зрения. Народу в зале ожидания было не очень много, после них туда долгое время никто не входил.
– Ты проследил за тем, о чем я тебе говорила, Энно? – спросила Хета. – По-твоему, никто за нами не наблюдал?
Непосредственная опасность миновала, и Энно Клуге с привычным легкомыслием ответил:
– Да что ты! Наблюдал? Думаешь, идиот вроде Баркхаузена может кого-нибудь прислать? Ищи дурака! Фиг найдешь!
У нее на языке вертелось, что этот Баркхаузен с его опасливой хитростью, на ее взгляд, куда умнее трусливого, легкомысленного хлюпика, который сидит с нею рядом. Но она промолчала. Нынче утром, когда переодевалась, она дала себе слово: больше никаких попреков. Единственная задача –
