Как стадо быков прошли века, и все они пили из безграничных живительных источников любви, и это стадо веков безгранично растет, увеличивается, и все же источники любви не иссякнут.
Так изобретатель Гай влюбился в светловолосую девушку Солнечный Блеск…
Григорий Бабенко
ЛЮДИ С КРАСНОЙ СКАЛЫ
Повесть из жизни людей каменного века
Пер. с укр. М. Фоменко
Отряд племени Уру-Уру
аи-Наи проснулся от страшного шума, внезапно нарушившего ночную тишину. В реве мужских голосов и визге женщин особенно выделялся пронзительный и высокий голос молодой Учанги. Старый Бо-ра бросил в костер охапку сухого хвороста, и маленькая прогалина среди густого и темного леса вспыхнула изумрудными тенями. Горстка мужчин и юношей небольшого племени Уру-Уру отбивалась от высоких беловолосых людей — те окружили стойбище и с ревом напали на его защитников. Вожак нападавших, свирепый на вид человек с бородой почти до пояса, схватив Учангу за волосы, тащил ее от костра в чащу леса. Вот почему так громко и пронзительно кричала Учанга. Маленький Каи-Наи видел, как его отец сцепился с охотником из чужого племени и покатился вместе с ним по земле.
Каи-Наи охватил ужас. Он задрожал под волчьей шкурой, которой его укрывали на ночь, но вместе с ужасом в нем проснулась звериная злость, жажда мести и смутное чувство, что он должен наравне с другими защитить родной дом. Он еще толком не понимал, что творится вокруг, но инстинкт обитателя леса подсказал ему, что эта минута грозит всему племени Уру-Уру смертельной опасностью.
Каи-Наи завизжал, как волчонок и, когда мимо него пробегал чужой воин, размахивая каменным топором, бросился врагу под ноги и со злостью и отвращением впился острыми зубами в твердую вонючую икру. Воин взвыл от боли, затряс ногой, стараясь избавиться от мальчика, но Каи-Наи крепко стиснул зубы, хотя рот его заполнила горечь — тело воина было смазано зловонным жиром. Воин бросил топор на землю, вцепился обеими руками в волосы Каи-Наи, оторвал его от ноги, как пиявку, поднял вверх, ударил ногой в живот и отбросил далеко от себя. Потом подхватил топор и снова бросился в бой.
От удара у Каи-Наи захватило дух, он резко выдохнул весь воздух и никак не мог снова вдохнуть. В глазах у него потемнело, и он без сознания покатился под какой-то куст.
Сколько так пролежал Каи-Наи, он не знал. Но когда открыл глаза, в лагере было тихо. Солнце стояло высоко, и лучи его, пробиваясь сквозь листву, падали на землю золотистыми кругами. Каи-Наи приподнялся и, протирая глаза кулаками, прищурился от яркого солнечного света.
Он уже забыл, что случилось ночью. Его лишь удивило, что он лежал не под шкурой у костра, как всегда, и что в стойбище было очень тихо: в такое время обычно всегда пылал костер, рядом возились женщины, и мать непременно отчитывала молодую Учангу.
Каи-Наи встал и направился к лагерю. То, что он там увидел, внезапно оживило в его памяти события прошлой ночи. У потухшего костра, уткнувшись головой в пепел, с обгоревшими седыми волосами лежал лицом вниз старый Бо-ра, а на голове у него чернела рана от удара тяжелого топора.
— Дед! — хотел было крикнуть Каи-Наи, но осекся: он увидел, что чуть поодаль, навалившись на врага, лежит его отец, а в спине отца торчит древко сломанного копья.
Вся прогалина была покрыта трупами беловолосых и людей из племени Уру-Уру. И вновь, как и вчера, Каи-Наи охватил ужас и звериная злоба на
