был все время недоступен и, поразмыслив, он решил сделать вылазку к проданному им дому. Доехал Профессор быстро и встал с одним из охранников на лыжи, о которых они, конечно, не забыли. Дорога по проселку была длиннее прямой, но до опушки леса они доехали быстро…
С первого же взгляда на дом стало ясно, что Семка попал и попал в последний раз в жизни… Как говорится, доигрался *** на скрипке! Банкиры — они ребята очень ушлые… И портить себе малину не дадут, денег у них точно хватит. Наверняка кто-то вычислил Семку, а как? Кстати, я и сам-то в большой опасности! Если что — ничего не видел, не знаю, звонил старому школьному товарищу просто так… Наверняка поняли, что именно Семка взломал алгоритм. А как поняли… да хрен его знает, не заморачивайся! Даже само такое здание крайне стремное, раз за него убивают. То, что Семка был ликвидирован, Профессору подсказывала интуиция, не подводившая его в таких делах.
— Так, живо уматываем отсюда! Мы здесь не были! Вообще!!!
— Понял!
На обратном пути Профессор, повинуясь внезапному импульсу, распорядился остановить машину перед церковью. Зайдя туда, он поставил свечку за упокой души старого товарища. Признаться, он испытал очередную радость от того, что пронесло… В 90е ведь ему со всяким частенько приходилось разбираться… Стрельбы было много, не меньше, чем в армии. Но он выжил в очередной раз и продолжал жить… И ход мыслей Профессора был до странности схож с тем, кто, собственно и ликвидировал его друга детства: «Жизнь продолжается»…
Через неделю Профессор ответил на звонок Хуана, который уже знал, какой получит ответ. Услышав, что с источником произошел несчастный случай, он даже выразил соболезнования. Но после них он попрощался, отключился и ушел из жизни Профессора, который был морально готов к тому, что могут прийти и за ним… Однако, время шло, не приходил никто и через несколько недель Профессор с облегчением подумал о том, что жизнь действительно продолжалась.
Через несколько месяцев
Молодожены шли по лесу у дома на холме. На руках у обоих были кольца, они расписались в соседнем районе, прихватив на улице двух свидетелей. Серегин папаша часто говаривал, что продолжительность и успешность брака обычно обратно пропорциональны пышности и разгулу свадьбы и был очень даже прав. Машина мать согласилась с этим, а дочь сшила себе такое сногсшибательное свадебное платье, что Серега просто обалдел. Живот у Маши был еще небольшой, но Серега не давал ей нести даже лопату. Собственно, у них с собой только лопата и была, хотя самому Сереге пришлось до этого подкатить к дому несколько тачек… Но сейчас приходилось внимательно сравнивать координаты на телефоне с теми, которые Семен записал на отданном Маше листке бумаги.
— Так, Сережа… Цифры примерные, у него откуда-то намного точнее написано, знаков больше…
— Мда… Здоровая получилась поляна, метров 15 на 15… А то и 20 на 20…
— Металлоискатель нужен?
— Не факт, что там много металла… Откуда бы начать?
— Погоди-ка, вот тут почти в центре холмик какой-то. Может, под ним?
— Ну, попробуем. Срежу-ка я его верхушку… Гляди-ка!
— Запаял в полиэтилен, да еще в несколько слоев, ничего внутрь не попало…
— Голова у него работала… Ну, хозяюшка, открывай клад.
— Не фига себе… Да сколько ж тут!?
— Так… минимум триста тысяч…
— Минимум!?
— Это все что видно. Слой — 2 на 10 пачек, итого 200 тысяч, а слоев-то только полтора видно…
— Так… там, Сережа, еще слой один вглубь.
— Полмиллиона. Сдается мне, хватит на некоторое время. У меня еще сто семьдесят есть плюс средства на счетах от старого после уплаты налога. Да еще и хата Семена Васильевича с дачей на твои счета проданы…
— Главное — не прогулять все на радостях.
— Этого еще не хватало! Главное — вложить их, как надо. А гулять — ну его нафиг. Видели вон, кто как гулял…
— Это ты верно, Сережа, говоришь… Теперь у детей точно будущее есть!
— Моя ты Машутка…
Если бы открытый дипломат мог это сделать, то он бы улыбался под майским солнцем, глядя на страстный поцелуй. Обычно, процесс передачи таких сумм сопровождается напряженными лицами с обоих сторон и до поцелуев, как правило, совсем не доходит…
