— Добрый день! Подтверждение есть, но Вас просят остаться здесь на 2–3 дня, мы надеемся что-то найти. Получить информацию из первых рук будет надежнее.
— Гм… а это точно?
На лице Джексона было возникло возмущенное выражение, но он внезапно улыбнулся.
— Забыл, что работаю не с профессионалом. Начальник Ваш такого вопроса никогда бы не задал…
— А почему?
— Потому что если такие, ну… не слишком дружественные стороны пошли на сотрудничество и обмен информацией, то если она выдается, она правдива. Джентльменское соглашение…
— Понятно… Ну, извините, был неправ, да и до профессионалов мне далеко.
— А Вам, кстати, огромное спасибо! Тут время действительно очень дорого, а после Вашего сообщения есть шансы все это… замять, пока не расползлось.
— Я на это очень надеюсь! Ведь если это не замнется, то нам всем, работающим с картами, полный…
— П****ц — мрачно усмехнулся Джексон.
— Он самый… Вы, я смотрю, очень даже хорошо разбираетесь во всех аспектах русского языка!
— Есть такое дело… Ладно, Вашими стараниями нам придется пробыть еще день-другой в Париже, мне за счет VISA и своей прежней работы, а Вам…
— Председатель правления банка вчера лично денег дал. У нас о проблеме сейчас знают три человека — он, мой начальник и я…
— Понятно… Ну, пойдемте тогда в ресторан, только давайте условимся, что не будем пытаться друг друга перепить.
— И не попытаюсь — дело-то очень важное! Только… Дорого тут поди, Елисейские поля…
— Угощу.
— Ну, если в 500 Евро умещусь, то не надо…
Глава 88
Ресторан выглядел действительно довольно пафосно. Однако, цены в нем были, как бы это и не казалось странным, не столь высокими, как ожидал Николай. Некоторые вина были действительно дорогими, для изысканных ценителей, но с едой можно было уместиться менее, чем в половину указанной им суммы. А ведь я-то, черт возьми, сейчас беседую со шпионом… или с разведчиком, это с какой стороны посмотреть…
— Красное, Николай?
— Гм… а как же мартини с водкой? — кивнув, спросил Николай. Джексон усмехнулся
— Смешать, но не взбалтывать… Гляжу, Вы этих комедий насмотрелись.
— Ну, мой начальник их тоже кинокомедиями считает. Да и я, кстати, стал… с недавних пор…
— Как он там, привет мне не передавал? — Николай на всякий случай оценил ширину стола и поразмыслил над ответом.
— Ну… как бы Вам сказать… Я, вообще-то, его спрашивал, передать, или нет.
— А он чего?
— Сказал с очень непрозрачным намеком, что если он мне и не дал в ухо при упоминании Вас, это не означает того, что я могу рассчитывать на удачную взятку при каждой сдаче.
Джексон коротко и негромко рассмеялся.
— Не любят они меня… В принципе, я их понимаю, явно есть за что, но… все-таки, мне это не совсем понятно. Ведь были же люди, успешнее и результативнее меня, и отнюдь не один-двое… Но уровень нелюбви ко мне, все-таки, намного больше, имел возможность сравнить.
— Я как-то поразмышлял над этим вопросом после Вашего отъезда из Москвы…
— Интересно, к чему Вы пришли?
— Скажу прямо, мой ответ может доставить Вам неприятности.
— Вряд ли они будут большими, чем четырнадцать расстрелянных за сотрудничество, куда уж хуже. Давайте…
— Ну, как скажете. Один из наших академиков говаривал, что русский и арабский — это системные языки мозга. А человек, который может так здорово говорить по-русски, он и думает…
Разговор был прерван появлением официанта, который, как это часто бывало с многими в Париже, принципиально не понимал английского языка. К счастью, меню было на и на английском, а с помощью тыканья пальцами все удалось заказать очень быстро. При этой процедуре физиономия Джексона
