сцену спектакля «Осада». Так захотел юбиляр. Но об этом позже.
Много разрозненных и сильных переживаний, а ещё шум в голове – от обрушившейся на меня тишины каникул. Переживаний очень разных… Великобритания проголосовала за выход из ЕС. Кто бы мог подумать! Все были уверены, что не проголосуют, а потом скажут, что результаты референдума – это серьёзный сигнал, важный знак и прочее, и всё пойдёт своим прежним демагогическим, без учёта и видения реальности, вялым путём.
Мне эта ситуация интересна.
Выпустили на свободу и восстановили в должности горячо мной уважаемого ректора ДВФУ Сергея Иванца. Я переживал, когда его так громко обвинили и так же громко задержали. Я ни секунды не верил в его виновность, потому что знаю и видел, что он про университет, студентов, науку, а не про махинации и деньги. Задержали его громко, отпустили довольно тихо. Ну, это как обычно… Главное – он на свободе, на работе, я с ним говорил, он молодец. Голос его звучал вполне уверенно, без раздражения и гнева, а, наоборот, оптимистично и даже весело.
Это для меня радостная новость.
Арестовали Никиту Белых. С ним я знаком существенно меньше, общались несколько раз. Он бывал у меня на спектаклях, вручал мне премию Салтыкова-Щедрина. Беседовали. Смеялись. Хочется верить в его невиновность, потому что он человек симпатичный.
Да и вообще, хочется верить людям и не хочется верить обвинениям.
Один день пребывания в Ханты-Мансийске в середине июня и спектакль в этом городе оказались весьма показательными. В городе я не был пару лет, а впервые оказался в нём в 2003 году на фестивале «Дух огня». Тогда только и разговоров было, что о Ханты-Мансийске. Все, кто в нём бывал, рассказывали чудеса о самом лучшем в России аэропорте, об игрушечном городе, в котором живут счастливые, богатые люди, о картинной галерее, которая может сравниться разве что с Эрмитажем, и даже о здании военкомата, которое больше похоже на дворец великого князя.
Первое посещение Ханты-Мансийского кинофестиваля «Дух огня» врезалось в память как мероприятие разухабистое, хлебосольное, безудержно щедрое, весёлое, сытое, пьяное и к кино имеющее весьма косвенное отношение.
Город впечатлял: новыми домами, крышами из металло-черепицы и стеклопакетами, которые тогда были в диковинку и говорили о состоятельности их владельцев.
Жители Ханты-Мансийска тогда были пресыщены непрерывным хороводом артистов, музыкантов и прочих известных людей. На любое мероприятие, любой день рождения в Ханты-Мансийск приезжали «звёзды» первой величины. У каждого водителя, который обслуживал фестиваль, были совместные фото с артистами, от Пугачёвой до Жириновского.
Город горделиво жил в ощущении, что кормит всю огромную страну и что если бы не приходилось делиться, Арабские Эмираты нервно курили бы в сторонке.
В этот раз я впервые был в Ханты-Мансийске летом и в экстремальную для этих мест жару. Из Сургута ехали часа три. Дорога нормальная. Когда-то она считалась роскошной, а сейчас дорога как дорога. Хотя, конечно, для жителей Удмуртии, Хабаровского края или Саратовской губернии это чудо, а не дорога.
Меня удивило, что мы ехали, ехали и кругом был прекрасный белый песок, как в каких-то южных или даже пустынных местах. Песок, песок, песок. Я раньше этого не видел, потому что всегда бывал в этих краях, когда снег, снег и снег.
Ехал я в Ханты-Мансийск с тяжёлым сердцем и в плохом настроении. После Сургута, где был аншлаг, и Нижневартовска, где был почти полный зал, в Ханты-Мансийске было куплено совсем мало билетов, так мало, что организаторы просили отменить спектакль: в случае отмены потери организаторов меньше, чем в случае исполнения спектакля для малого количества зрителей.
Я долго думал и всё же решил спектакль не отменять. За шестнадцать лет профессиональной работы мне пришлось отменить, точнее, перенести спектакль лишь однажды, да и то по требованию руководства страны. Тогда меня совершенно неожиданно, приказным образом вызвали на встречу с президентом по случаю годовщины со дня рождения академика Лихачёва. Я категорически не хотел ехать и намерен был играть спектакль в Тюмени, но тюменский театр, как и все театры, государственный, и его дирекция не могла ослушаться указания свыше запретить мне проведение спектакля. До сих пор помню свой стыд и ужасное чувство вины перед тюменской публикой, но сделать я ничего не мог.
В этот раз в Ханты-Мансийске в зал на 1300 мест было куплено меньше трёхсот билетов, хотя в прежние времена в этом крошечном городе всегда находилось достаточно публики.
Короче, я отказался отменять спектакль, а также отказался от гонорара, чтобы спектакль всё же прошёл и чтобы от моего решения никто из организаторов финансово не пострадал.
Обидно работать бесплатно. А ведь для того чтобы спектакль состоялся, нужно не только мне выйти на сцену, но ещё многим людям провести предварительную работу… Мы привезли полноценные декорации…
Спектакль прошёл очень хорошо. Перед началом я сказал публике следующее: «Дорогие мои немногочисленные ханты-мансийские зрители! Знайте, что сегодня я для вас буду работать бесплатно, хотя это совершенно не значит, что вы будете смотреть бесплатно спектакль. Вы купили дорогие, как и всё в Ханты-Мансийске, билеты, тем самым оплатили мой приезд сюда и непомерно дорогую аренду зала, в котором мы собрались. Поверьте, аренда этого зала существенно дороже, чем аренда любых выдающихся театров по стране, и местная дирекция не идёт ни на какие уступки. В вашем городе по этой причине
