Приключения Айши

красота, подобная красоте легендарной Елены, а это был лишь один из ее многочисленных даров, могла бы причинить безграничные страдания, если бы было позволено явить ее миру. Глядя на Айшу, человечество лишилось бы рассудка: мужчины – от любви, а женщины – от ревности и злобы.

Но в чем заключается ее необычайное очарование? Да, у нее безупречно прекрасные лицо и фигура, но тут у нее могут быть соперницы. Значит, ее очарование не только в них и не столько в них, сколько в сладостной тайне, таящейся в ее чертах, особенно в бездонных глазах, которые меняются в зависимости от настроения. Ту же тайну, но не столь впечатляющую, можно заметить на лицах лучших творений греческих ваятелей; Айшу же она обволакивала, словно нетающее облако, придавая ее красоте что-то не от мира сего, что-то божественное.

В подобных размышлениях я все любовался и любовался ею, как вдруг Она сильно разволновалась и, показывая на отрог Горы, за много-много миль от нас, воскликнула:

– Смотри!

Я пристально смотрел, но не видел ничего, кроме однообразно белой снежной пелены.

– Слепец и глупец! Неужто ты не видишь, что мой господин в смертельной опасности?.. Совсем забыла, ты же не ясновидец. Сейчас все увидишь, смотри! – Айша положила ладонь на мою голову, и всего меня пронизал странный, вызывающий онемение ток. Затем Она что-то быстро забормотала.

Мои глаза широко открылись, и уже не на отдаленном отроге Горы, а совсем рядом, прямо перед собой, я увидел Лео, катающегося в схватке с большим снежным барсом; вокруг них бегали вождь и охотники, ища удобного случая поразить копьем свирепого зверя, не задев при этом Лео, – так тесно они сплелись.

Онемев от ужаса, Айша качалась взад и вперед, пока не наступила развязка: Лео вонзил свой длинный охотничий кинжал в брюхо барсу, который сразу обмяк, выпустил его из когтей, несколько раз дернулся на окровавленном снегу и затих. Лео встал, с улыбкой показывая на свои разодранные одежды, один из охотников подошел к нему и стал перевязывать раны на руках и бедре полосками льняной ткани, оторванными от его нижнего белья.

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось; Айша тяжело оперлась о мое плечо, как это сделала бы любая испуганная женщина, и, задыхаясь, произнесла:

– Эта опасность миновала, но сколько их еще впереди! О мое израненное сердце, долго ли ты еще выдержишь?!

В ней вспыхнул гнев на вождя и охотников, Она отправила навстречу Лео своих гонцов с носилками и мазями, велев им принести господина Лео и передать его телохранителям, чтобы они немедленно перед ней предстали.

– Видишь, Холли, в какой тревоге проходят мои дни, и так уже много лет, – сказала Она, – но эти псы дорого заплатят за то, что мне пришлось претерпеть!

И Она не захотела слушать никаких моих доводов в их защиту.

Через четыре часа Лео возвратился; он брел, прихрамывая, за носилками, где вместо него самого лежали горная овца и шкура снежного барса, которые он велел туда положить, чтобы избавить охотников от этой тяжелой ноши. Айша ждала его в зале. Она подплыла к нему – слово «подошла» здесь просто неуместно – и принялась осыпать его выражениями участия и укорами. Несколько минут он слушал, затем спросил:

– Откуда ты все это знаешь? Ведь тебе еще не принесли шкуру убитого мной барса.

– Я сама видела, – ответила Она. – Самая глубокая рана у тебя над коленом; смазал ли ты ее мазью, которую я тебе послала?

– Еще чего не хватало, – сказал он. – Но ты же не выходила из Святилища – как ты могла видеть? С помощью магии?

– Не все ли равно, я видела, и Холли тоже видел, как ты катался по снегу с этой свирепой тварью, а твои телохранители бегали вокруг, будто испуганные детишки.

– Осточертели мне все эти фокусы! – грубо перебил ее Лео. – Неужели ты не можешь оставить меня в покое хоть на час, чтобы я мог поохотиться на барса?! А что до этих смелых людей…

В этот миг вошел Орос и что-то шепнул с низким поклоном.

– Что до этих «смелых людей», сейчас я ими займусь, – со значением сказала Айша, прикрылась, ибо никогда не показывалась с открытым лицом на людях, и выскользнула из зала.

– Куда Она отправилась, Хорейс? – насторожился Лео. – На какую-нибудь службу в храме?

– Не знаю, – ответил я, – но если на службу, то это будет заупокойная служба по вождю.

– Ты думаешь? – воскликнул он и захромал следом за ней.

Через минутку-другую я решил пойти тоже. В Святилище происходила любопытная сцена. Айша сидела на своем троне под статуей. Перед ней, сильно перепуганные, стояли на коленях могучий рыжеволосый вождь и пятеро охотников, все еще с копьями, а в стороне, со скрещенными на груди руками и мрачным взглядом, я увидел Лео; как я позднее узнал, он пробовал заступиться за охотников, но Айша сразу же заставила его замолчать. Поодаль стояли около дюжины храмовых стражников, вооруженных мечами, – все как на подбор рослые и сильные.

Айша сладчайшим голосом допрашивала охотников об обстоятельствах нападения барса, чья шкура лежала перед нею, на Лео. Вождь отвечал, что они