имена, и восточноевропейские.
ГШ: А с какой стороны иллюминатора ваши авторы? И что тогда считать иллюминатором?
ИК: Тут каждый выбирает свою сторону сам, и каждый считает себя наблюдателем, ведь рыбы, наверное, тоже обожают подглядывать за жизнью подводников. Главное, чтобы смотрели с интересом. Авторы — на читателей, читатели — на авторов, а издатель — на количество купленных книг.
ГШ: Кем эти авторы могут стать в русском контексте, есть ли то, чему у них поучиться?
ИК: Поучиться у авторов, бесспорно, есть чему: в нашей отечественной прозе зияет дыра между текстами, написанными «по- советски», то есть чаще всего качественно, но в эстетике ностальгической, и текстами, написанными «типа трансгрессивно», то есть чаще всего сил нет как актуально, но литературно беспомощно. Здоровой, внятной и, главное, забавной для читателя беллетристики о человеке 21 века — кот наплакал. Хватит одной руки двупалого ленивца, чтобы сосчитать авторов, и двух, чтобы сосчитать их произведения.
ГШ: Уместен ли литературоведческий анализ книг такого рода или нужен другой подход? Какой?
ИК: Не знаю. Лично я литературоведение как науку ставлю гораздо ниже френологии или церемониальной магии. Но если кому-то все еще хочется писать тексты о текстах — пусть пишут.
ГШ: Хорошо. Тогда как бы вы определили интонацию вашей серии?
ИК: Хм-м-м… Чтобы она стала очевидной даже для самого составителя, надо, чтобы вышло книг пять-шесть. Представьте себе, что это суп, и пока вашему вниманию предложили только морковку и чайную ложку соли. Скажем лишь о том, что видится в мечтах, качественная, сильная литература, которая бы читалась с легкостью чтива. Парадокс очевиден и грешит претенциозностью, присущей всякому парадоксу. И тем не менее по моим представлениям, хорошая литература не может быть чрезмерно трудной.
ГШ: Серия издательства «Фантом» — ее можно считать вашим конкурентом? Если да, то почему?
ИК: Пока мы в равной стартовой ситуации, и соревнования в этом виде спорта проводятся впервые. Нельзя даже пока примерно сказать, что у них и у нас получится. В любом случае хотелось бы, чтобы победил сильнейший. Желательно, чтобы это были мы.
Эвакуация с «Наутилуса»
Этого человека немногие знают в лицо, хотя почти каждый без труда вспомнит несколько его строк. Илья Кормильцев писал тексты «Наутилусу» и другим свердловским группам, когда рок-музыка находилась под запретом и каждый концерт был праздником. В конце 1980-х русский рок вышел на стадионы, стал одним из главных символов времени и получил массовую популярность. Но когда песни запела вся страна, Кормильцев — задолго до окончательного погружения «Наутилуса» — резко ушел на дно и с тех пор раз за разом меняет поле своей деятельности. Он старательно выискивает области искусства, где назревает очередной революционный прорыв. Пока тщетно. Но когда в 1983 году они познакомились с Бутусовым, о дальнейшей судьбе «Наутилуса» тоже никто не догадывался…
Корр: Без Кормильцева «Наутилус» не стал бы «Наутилусом», но вы старательно держались в тени. Насколько популярность группы затронула вашу частную жизнь?
ИК: Я никогда не рассматривал себя как автора текстов группы «Наутилус Помпилиус», это было лишь одним из способов самовыражения. Чудовищность современной поп-индустрии в том, что если где-то претерпел успех, то обязан разыгрывать эту карту до седых волос. Человек современной цивилизации существует не как личность, а как функция, мы живем в эпоху информационного тоталитаризма.
Это не только моя проблема — это лишь один из аспектов проблемы отчуждения в обществе. Но меня она коснулась очень сильно. Прошло больше четырех лет с последнего концерта, но до сих пор меня спрашивают, почему распался «Наутилус» и будет ли возрождаться.
Корр: Кем себя воспринимаете?
ИК: Последнее время я выступаю как переводчик, издатель, критик, культуролог, композитор. Всего понемногу.
Давно пишу прозу, но никак не могу ее толком собрать и подготовить сборник. Несмотря на то, что провожу 80 % времени в обществе издателей.
К тому же я загружен как переводчик, это даже начинает меня раздражать. Как только выполню взятые обязательства, буду с этим завязывать…
Корр: Что вы думаете о современной рок-музыке?
ИК: Закономерный упадок. Всему отмерен свой срок. Рок-н-ролл и так долгое время обещал больше, чем мог дать: просто у нас эта
