Они обошли все комнаты, заглянули на кухню и даже осмотрели темный чулан.
Джек уныло плелся за ними.
Ребят в квартире не было.
— Да где же они, Джек?
Джек тявкнул.
— Ну так ищи! Ищи, собачка!
Джек сразу повеселел, бросился назад и снова привел профессора и Шмидта в кабинет. Тут он опять прыгнул на подоконник и стал громко лаять, точно хотел уверить хозяина, что ребята ушли из квартиры через окно.
Шмидт рассердился.
— Балбес! Щенок! Уж не думаешь ли ты, что ребята спрыгнули на двор с пятого этажа?
— Ни-чего не понимаю! — развел профессор руками.
— Ветром их унесло, что ли? — сказал фотограф.
Профессор вздрогнул.
— Стойте, стойте! — прошептал он.
Он кинулся к столу, схватил стакан с бесцветной жидкостью, поднес его к самым глазам и посмотрел на свет. Потом, быстро выхватив из кармана лупу, крикнул Шмидту:
— Не сходите с места! Не двигайтесь!.. И собаку держите покрепче! Даже лучше возьмите ее на руки!
Шмидт сгреб собаку обеими руками и поднял ее, а профессор, держа перед глазами лупу и согнувшись в три погибели, стал медленно осматривать квадратики паркета, один за другим.
— Долго мне так стоять, профессор? — робко спросил фотограф, внимательно следя за странными движениями профессора.
— Ставьте ногу сюда! — крикнул ему профессор, указывая пальцем на ближайшие квадратики паркета.
Шмидт неловко поставил ногу и так крепко прижал к себе Джека, что тот забился в руках и тихонько взвизгнул.
— Молчи! — прошептал Шмидт.
— Теперь — вторую ногу! Ставьте ее сюда!
Так шаг за шагом довел профессор до дверей онемевшего от удивления фотографа.
— А теперь, — сказал он, широко распахнув двери, — а теперь уходите, пожалуйста!
Дверь захлопнулась перед самым носом фотографа.
Со звоном щелкнул французский замок.
К вечеру во двор въехала машина с голубыми полосами по бортам. Несколько милиционеров выскочили из машины, вызвали дворника и поднялись на пятый этаж, где жил профессор Енотов. Но профессора дома не оказалось.
На дверях его квартиры висела, приколотая блестящими кнопками, записка:
Глава II
А дело было так.
Накануне того дня, когда исчезли ребята, Карик сидел вечером в кабинете профессора Енотова.
На большом столе бесшумно горели спиртовки. Голубые огоньки спиртовок тянулись к донышкам стеклянных колб. В колбах что-то булькало и клокотало.
Сквозь фильтр медленно просачивались и звонко падали в бутыль прозрачные капли.
Карик залез с ногами в кресло. Прижав подбородок к столу, он внимательно следил за осторожными и ловкими руками профессора, стараясь не дышать, не шевелиться.
Профессор работал молча.
Засучив белые рукава халата, он склонился над столом и медленно переливал в узкие стаканчики густую маслянистую жидкость.
Изредка он бросал в эти стаканчики какие-то блестящие кристаллы, и тогда в жидкости появлялись хлопья, которые тихонько опускались на дно.
