Коммунщики рассмеялись.
— Ну ж, вострый какой, чорт! Ничего-то уж он не пропустит!
Посмеиваясь и подшучивая, приступили к ужину. Ели колбасу, консервы, холодец с хреном и пили настоящий чай с крепкими, словно камень, баранками. Пригласили к ужину и Тарасова, но он отказался.
— Благодарствую… Недавно закусывал по дороге.
После ужина коммунщики, несмотря на усталость, не пошли спать, а усевшись в кружок повели беседу.
— Выкладывай, Федоров!
— А может Тарасова отпустим спервоначалу, — предложил Федоров. — Второй раз подвозит меня! все за спасибо! Неудобно держать-то…
— Сочтемся, — махнул рукой Тарасов, — а торопиться мне некуда. Совещайтесь, я покурю пока.
— Ну, что ж, — сказал Федоров, — коли так сиди… Я тут коротко… В двух словах… Начнем, значится, с мелочей, а там перейду на главное. Прежде всего приятная для ребят новость. Заходил я к заведующему аптечным складом. Толковал, конечно. Хороший такой человек. Сам хотя и в очках, но оказывается коммунист. Как узнал я про это, так все ему и рассказал по порядку. Короче говоря, прислал он книжку, как собирать лекарственные травы и какие, и вместо аванса сушилку такую со всеми приборами. Хотел было я сказать, нельзя ли, дескать, деньгами, да уж больно человек хороший. Сует мне сушильню, а сам говорит, не уставая. Бумажка, которую получили на той неделе — правильная бумажка и можно по ней начать заготовку. Ну, был я, безусловно, в земотделе. Про артель никакого разговора. Когда захочешь, тогда и приезжай оформляться. А вот насчет аванса — потруднее дело будет. Там надо заявленье писать, то да се. Глядишь, пока получишь — дня три потеряешь, дни-то сейчас вона какие горячие. Спервоначально хотел было я остаться. Думаю, говорят три дня, а может и в два управлюсь получить, но тут меня надоумил один человек плюнуть на кредиты.
— Богатый, что ли?
— Да не богатый, а такой, вроде бы и не дурак… С деньгами, говорит, хорошо, когда берешь, а отдавать их — ох, как не хочется, с долг, грит, пара пустяков забраться, а вылезать почнешь, калоши теряются. Сам он из коммуны одной. Ну, вот, и говорит мне: ты, грит, на контракцию поднажми. Договора, грит, заключай. В контракции, грит, больше силы, чем в авансах, а главное — процентов выплачивать не надо.
— Это безусловно! Процент хотя и небольшой, однако рублями в крестьянстве не очень-то можно кидаться.
— Это хорошо, что от аванса отказался.
— Я так и сам подумал, — кивнул головой Федоров. — Ну, а с контракцией интересное дело получается… Как пошел я по этим самым ходить, аж голова закружилась… Все-то городу нужно, все-то ему давай, сколько дать можешь. Все забрать обещают. Да еще один к другому посылают: иди, грят, вот такому-то может тоже полезен будешь… Ну, и дела! Один грит нельзя ли пудов сто сушеных белых грибов? Другой спрашивает для дубления кожи ивовой коры. Третий чуть ли не сует деньги в руку: дай, грит, этих кож в каком угодном количестве… Прямо голова кружится… Гляжу — не город это, а пасть такая, открыта широко и зубами щелкает: дай, дай да подай… Рисково живет теперь народ. Все, что ни есть на рынке — под метелку очищает.
— С чего бы это?
— С чего? А с того самого, чего у нас не хватает.
— Н-да! — вставил в разговор свое словечко Тарасов, — зарабатывать стали в городе оглушительно. По 200 да по 300 целковых некоторые выгоняют.
Федоров подбросил в огонь сухие сучья и сказал:
— Одна беда, контрактовать нам нечего. Требуют вагонами, а то, что мы имеем — в мешках унести можно… Эх, чорт побери, всей бы деревней начать делами ворочать…
— А ты так ничего и не сделал?
— Ну, вот, сушилку дали на аптечном складе. Плодовощсоюз дал семян кормовой свеклы, моркови да турнепса… В больнице договор подписал, чтобы кроликов поставлять. Как первую партию в 50 штук привезем — получаем за 50 и за 200 штук вперед… Ну, а теперь скажу, чего я закупил. Привез я еще 20 штук кроликов да 26 породистых гусей, два мешка овса и вот закуску на ужин. Тут и все деньги.
— Овец бы парочку следовало закупить — вздохнул Рябцов.
— Парочка — пустое дело… Уж ежели разводить, так большими партиями закупать надо, — запыхтел Тарасов.
Юся Каменный рассказал Федорову о переезде кроликов на островок, а потом, перебивая друг друга, все начали рассказывать о том, как весь день они пахали.
— А как выходит? — заинтересовался Федоров, — ничего? Похоже?
— Запашка глубокая, только тяжело больно. Ладно, завтра одним больше будет. Я-то ведь ведь сильный. На плечах не хуже когда-то бычков таскал…
Кончив затянувшуюся беседу, коммунщики начали разгружать воз. Клетки с гусями и кроликами вычистили тут же, положили свежую подстилку, засыпали корму и налили чистой воды.
— Ладно, живет до завтра.
