и покупал картины тех художников, которые еще не были хорошо известны. Он давал советы Хелене, да и сам собрал прекрасную коллекцию живописи. У этого немного странного господина была мания коллекционировать записанные в церковных книгах обеты. Во всем, что касалось традиционных видов искусства, его вкус был безупречен, и Хелена всегда считалась с его мнением.
В 1937 году Хелена, которая продолжала помогать молодым неизвестным талантам, решила создать ежегодный премиальный конкурс для художников. В жюри входили признанные профессионалы, и первым, кто получил эту премию в апреле 1937 года, стал скульптор Генри Лоуренс. Подумайте только, кто входил в это жюри: Анри Матисс, Жорж Брак, Фернан Леже, Луи Маркусси, Морис Рейналь, Поль Элюар, Жорж-Анри Ривьер, Жан Кассу, Мари Кюттоли и многие другие![63]
Хелена любила яркие и крупные роскошные украшения с огромными жемчужинами. Она надевала обычно несколько колье и браслетов, чтобы добавить украшениям объем. Все пальцы ее были унизаны перстнями. На работе и тем более на приемах Мадам искрилась как новогодняя елка, переливаясь всеми цветами радуги!
Ее коллекция старинных украшений уникальна. Некоторые – настоящие раритеты из семейных шкатулок древних родов. Например, у нее было распятие из бриллиантов и аметистов XVI века, принадлежавшее какому-то крестоносцу. Один махараджа подарил ей роскошные индийские украшения в благодарность за процедуры по осветлению кожи его жены. Колье из рубинов, розовых бриллиантов и восточного жемчуга XVI века, огромная брошь XV века, похожая на эмблему древнего таинственного ордена: она была сделана в виде розы из бриллиантов, а еще пряжки для туфель, украшенные плетеными жемчужными нитями… Это были одни из самых ценных украшений ее коллекции. Страсть к драгоценностям она сохраняла всю жизнь.
Журналистка Сильвия Бедхе рассказывает, что любовь Хелены к украшениям была пугающей. Она одинаково ценила и настоящие драгоценности, и бижутерию. «Говоря “бижутерия”, я имею в виду “бижукутюр” – это немного похоже на то, что делает сейчас Кристиан Лакруа». Из путешествия по Японии она привезла целые банки, доверху наполненные разным жемчугом: диким, декоративным, крупным, мелким… Она не стала делать из него украшения, а просто раздаривала его всем подряд, даже журналистам и секретаршам, которых ценила: мне, например. В предместье Сент-Оноре существовал специальный магазинчик, где делали украшения, нанизывали жемчуг и занимались реставрацией. Хозяин называл себя просто Густавом, его магазин находился рядом с улицей Рояль. Мадам часто туда наведывалась: нити на ее ожерельях и колье часто истончались от постоянной носки. Иногда она просила поменять жемчужины или сделать из украшения, которое ей надоело, что-то другое. Я часто ходила к Густаву вместе с ней. На самом деле все делала одна пожилая дама, которая у него работала и брала заказы на дом. У Мадам были все украшения, которые только можно себе вообразить. Она любила большие бриллианты, которые всегда выставляла напоказ. Она обожала их собирать. У нее был специальный чемоданчик, где хранились все ее драгоценности, и она никогда с ним не расставалась, даже в путешествиях. Много раз повторялось одно и то же: мы уезжаем, и тут вдруг Мадам кричит: “Я оставила драгоценности на ночном столике!” Машина разворачивается, и мы мчимся обратно в отель. Но чемоданчик со всеми украшениями всегда находился!»[64]
Постепенно о Мадам и ее драгоценностях стали ходить анекдоты. Например, все время перелета в Париж Хелена отказывалась расстаться с маленьким сундучком, который поставила себе под ноги. В аэропорту ей, конечно, пришлось показать сундучок таможенникам. Таможенник быстро осмотрел все чемоданы, а потом обратил внимание на пресловутый сундучок, который, в отличие от остального багажа, не был открыт. Указывая на него, таможенник спросил:
– А это что?
– Это мои косметические принадлежности, – отвечала Хелена безразличным тоном.
– Откройте, прошу вас.
Мадам принялась перетряхивать карманы, вытаскивая на стол все их содержимое – носовые платки, ключи…
– Не торопитесь, мадам, у меня впереди целая ночь…
Понимая, что ей не удастся потянуть время, Мадам взяла в руки сундучок, набрала тайный шифр и, когда чемоданчик открылся, высокомерно сунула его таможеннику под нос.
– Вот! Смотрите.
Тот откинул крышку, покачал головой и восхищенно присвистнул. Чемоданчик ломился от невероятного количества украшений. Там были рубины, изумруды, бриллиантовые броши, браслеты, колье… Все это было перемешано с баночками крема, коробочками с пудрой и губной помадой, завернутыми в бумажные платки. «Нити жемчуга, как холодные спагетти, вились между рубинами и изумрудами», – рассказывал ее секретарь, который сразу понял, почему она положила сундучок под ноги. Его содержимое «тянуло» на сотни миллионов франков! Все это Хелена называла «мое барахло»!
Во время трансатлантического путешествия в 1953 году по ее вине случился один неприятный инцидент. Несмотря на то что Хелена предпочитала летать самолетом, в тот раз она решила пересечь океан на корабле вместе с князем Гуриели (впоследствии он станет ее вторым мужем), который не переносил перелетов. Во время одной из бесчисленных и нескончаемых партий в бридж между ними разразился спор.
– Вы вынудили меня раскрыть карты! – резко упрекнула она князя.
– Нет, вы сами виноваты!
– Вы идиот! – вскричала она, сбрасывая карты со стола.
