Приоритетной для Бёрджесса была встреча с Маклином, и они условились встретиться в Форин Офис. Они долго разговаривали, сидя на диване в коридоре, опасаясь, что его кабинет могут прослушивать. После этого Маклин пригласил Бёрджесса на ланч в Реформ-клубе, но там оказалось очень много народу, и они зашли в другой любимый Бёрджессом клуб – RAC.
«Как только мы встретились, Дональд сказал: «У меня большие неприятности. За мной следят. – Маклин указал на двоих молодых людей, следовавших буквально по пятам. Они позвякивали монетами, как это часто делают полицейские, и явно чувствовали себя неловко, следя за высокопоставленной личностью. – Идиоты, – буркнул он с откровенным презрением. – Они так неуклюжи, что их такси недавно врезалось в бампер моей машины. …Именно тогда я впервые увидел эти рожи. После этого они привлекли еще пару сыщиков»[732].
По мнению Дика Уайта, наблюдатели из А4 – отдела наблюдателей МИ-5 намеренно засветились. Это было своего рода психологическое давление на Маклина. Патрик Рейли, встретивший Маклина в Сент-Джеймс-парке, отметил: «Человека, следившего за ним, было очень легко выявить»[733]. Такова была политическая линия или в МИ-5 не хватало опытных наблюдателей – неясно.
Благодаря прослушиванию телефонных разговоров Маклина Кэри-Фостер знал, что Бёрджесс связался с ним сразу – как только вернулся из Вашингтона. Потом их часто видели вместе. Он предложил МИ-5, чтобы Бёрджесс был тоже взят под наблюдение[734].
Центр приказал Бёрджессу уходить, но тот не желал, поскольку его жена Мелинда ждала их третьего ребенка. Потом он заявил, что не может ехать один, и Бёрджесс на встрече с Модиным получил приказ сопровождать его часть пути. Это решение, не продуманное самым тщательным образом московским Центром, имело судьбоносные последствия не только для Бёрджесса, но и для Филби[735].
Кембриджские шпионы знали, что должны действовать быстро. Филби видел телеграмму, посланную представителю МИ-5 в посольстве Джеффри Патерсону, с просьбой прояснить «технические моменты, касающиеся оригинальной телеграммы Гомера, допросив шифровальщика, дежурившего в тот день 1944 года в посольстве и до сих пор работающего там. Было указано, что ответ необходимо дать до 23 мая, поскольку на следующий день намечалась встреча»[736].
Вывоз поездом или самолетом был невозможен, поскольку Маклин был в списке особого внимания, да и фальшивые документы невозможно было изготовить быстро. Модин, которому было поручено организовать переброску агента, рассчитывал, что «к Лондону может подойти русская субмарина и увезти Маклина в Советский Союз. Но это вряд ли было выполнимо. Катер мог доставить двоих мужчин с английской территории до французской границы, но что будет во Франции? Мы не знали»[737].
Или Модин, или Блант в конце концов пришли к выводу, что есть еще суда – на которых чиновники и бизнесмены любят развлекать своих любовниц, – выходящие без паспортного контроля из портов Южной Англии и идущие вдоль французского побережья, заходя во французские порты, такие как Сен- Мало, за покупками. Это было превосходное решение.
Маклина провожали на вокзал Виктория и Чаринг-Кросс каждый день, хотя он старался выбирать разные маршруты домой в Тэтсфилд, Кент. Но Модин понимал, что МИ-5 не может начать полномасштабную операцию по слежке за домом объекта – «Бейконшоу», не рискуя быть обнаруженными. «В поезде тоже Маклин знал всех пассажиров в лицо. Они годами ездили на одном и том же поезде в офисы и домой. Преследователь будет непременно замечен, тем более на такой маленькой станции, как Тэтсфилд. Маклин никогда не ходил домой со станции пешком – всегда ездил на машине. МИ-5 могла послать за ним человека раз или два, но уж точно не каждый день»[738]. Меры по противодействию средствам наблюдения противника доказали правоту Модина. И был окончательно выработан план 17 мая инструкции по побегу Маклина были направлены в Лондон[739].
Наблюдение МИ-5 и прослушивание телефонных разговоров Маклина – в телефоне в «Бейконшоу» был микрофон, с помощью которого разговор передавался в штаб МИ-5 в Леконфилд-Хаус в режиме реального времени, – выявили Бёрджесса как контакт Маклина и теперь за ним тоже следили. Согласно одному из донесений А4: «У Гая Бёрджесса, судя по всему, что-то на уме, и он явно глубоко обеспокоен. Он заказывает большой стакан джина – его любимого напитка – и несколько минут ходит взад-вперед по бару, заливая в горло чистый спирт, после чего выходит на улицу, переходит в другой бар и там повторяет то же самое представление. На улице он нередко демонстрирует нерешительность. Создается впечатление, что он пребывает в смятении. Что касается Курзона [Маклина], между этими двумя существует нечто вроде заговора. В баре невозможно услышать, о чем они говорят. Представляется вероятным, что Бёрджесс излил душу Курзону, так как последний не показывает никаких нормальных эмоций, когда они вместе»[740].
В четверг 15 мая в кабинете сэра Уильяма Стрэнга, постоянного заместителя министра, было окончательно решено задержать Маклина[741]. Впоследствии Гай Лидделл записал в своем дневнике: «Я имел встречу по делу Маклина с Диком, Джеймсом Робертсоном и Марином. На ней они обозначили мне положение, которого удалось достигнуть, и дальнейшую программу, которая должна завершиться допросом Маклина. Единственное интересное мероприятие – визит Маклина в Музей Виктории и Альберта, где он встретился с Питером Фладом, известным членом подпольной группы Бергера. По какому именно вопросу Маклин встречался с Фладом, выяснить не удалось, но представляется очевидным, что они хорошо знакомы. Маклин явно сильно пьет»[742].
В понедельник 21 мая группа из МИ-5 снова собралась в кабинете Стрэнга. Глава МИ-5 сэр Перси Силлитоу стремился сохранить хорошие отношения с
