Директор Русского музея Василий Пушкарев благоволил к Губареву, но еще большую приязнь к нему питала следующий директор музея, Лариса Новожилова. Александр Губарев в 1981 году, уже поле отъезда Довлатова, стал заместителем директора по научной работе и издал сенсационный путеводитель по Русскому музею без обычных реверансов классикам социалистического реализма. Либеральные порядки быстро закончились. В 1982 году он был уволен из музея «за авангардизм», хотя истинным поводом, вероятно, стала скандальная пропажа из музейных запасников восьми рисунков Павла Филонова, оказавшихся в коллекции парижского Центра Жоржа Помпиду. Впрочем, его друзья и коллеги по Русскому музею до сих пор считают, что в подмене графики Филонова Губарев не виноват. В 1983 году он скончался от разрыва сердца.
Квартира Довлатовых
Ул. Рубинштейна, 22, кв. 29
В 1974 году Нора и Елена Довлатовы совершают удачный обмен жилплощади. Вместо своих двух комнат на Рубинштейна, 23 они получают двухкомнатную отдельную квартиру в дворовом флигеле на той же улице в доме № 22. Дом только что подвергся комплексному капитальному ремонту: большие коммуналки разбили на маленькие отдельные квартиры.
Второй двор и пятый этаж без лифта, но зато никаких соседей.
С 1 февраля 1978 года, когда Елена Довлатова с дочерью Екатериной уехала в США, Довлатов еще полгода жил здесь вдвоем с матерью, не считая важного члена семьи, фокстерьера Глаши.
Это время все увеличивающихся злоключений. В 1978 году он уже не ездил в Пушкинский заповедник, в редакциях городских газет его не привечали. Последнее место службы – вахта на ремонтной базе Адмиралтейских верфей, устроенной на пароходе «Харьков». За Довлатовым начинает охотиться милиция: «Мелкое диссидентство. Встречи с перепуганными западными журналистами. Обвинения в притонодержательстве и тунеядстве. Участковый Баенко говорил мне: «Из твоего дома выбегали полуодетые женщины». Я требовал логики: «Если у меня притон, они должны были наоборот – вбегать»».
Наконец, после ареста и скорого освобождения летом 1978 года именно из этой квартиры Довлатов навсегда покидает Ленинград и улицу Рубинштейна.
«Слеза социализма»
Ул. Рубинштейна, 7
«Тетка редактировала книги многих замечательных писателей. Например, Тынянова, Зощенко, Форш…
Судя по автографам, Зощенко относился к ней хорошо. Все благодарил ее за совместите работу…»
Дом-коммуна инженеров и писателей – программное авангардное сооружение, построенное в 1932 году знаменитым архитектором Андреем Олем. Ленинградская газета писала: «Это переходная необходимая ступень от буржуазного ячейкового, строго индивидуалистического дома-крепости к коллективистическим коммунам будущего». Дом был кооперативным, жильцы – инженеры, писатели и чекисты. Жившая здесь с 1932 по 1943 годы Ольга Берггольц вспоминала: «Это был самый нелепый дом в Ленинграде. Появилось шуточное, но довольно популярное тогда в Ленинграде прозвище «Слеза социализма». Нас же, инициаторов и жильцов, повсеместно величали «слезинцами». Не было не только кухонь, но даже уголка для стряпни, не было даже передних с вешалками, вешалка тоже была общая внизу, и там же на первом этаже была общая детская комната и общая комната отдыха: еще на предварительных собраниях отдыхать мы решили только коллективно, без всякого индивидуализма». К 1950 годам писателей в доме осталось немного: кто-то переехал, кто-то оказался в лагерях, кто-то умер. Одной из представительниц среднего звена литературной номенклатуры была жившая в квартире № 32 с мужем Аркадием (Ароном) Аптекманом и сыном Борисом тетка Сергея Донатовича, Маргарита Довлатова. (По городским слухам, настоящим отцом Бориса был расстрелянный в 1939 году Александр Угаров, второй секретарь ленинградского горкома ВКП(б).) Маргарита Степановна окончила филфак в Тбилиси, в 1925 году перебралась в Ленинград. Работала, как впоследствии Нора Довлатова, корректором типографии имени Володарского, затем перешла в издательство «Гослитиздат», где еще до войны стала ответственным секретарем отдела современной литературы. Мара и ее муж Аркадий Иванович были членами партии и занимали ответственные должности – Аптекман в 1930-е был заместителем ответственного секретаря ленинградского отделения Союза писателей, а потом и секретарем парткома Союза писателей. К тому моменту, когда ее племянник начал интересоваться литературой, Маргарита Степановна работала старшим редактором в издательстве «Советский писатель». Она обладала прекрасным литературным вкусом и чутьем, поощряла молодые таланты и была знакома со всем пишущим Ленинградом. Маргарита Степановна не относилась к категории приспособленцев, на что мягко намекает ее племянник: не боялась вступаться за друзей и старалась помочь не самым благонадежным начинающим авторам. Сын близкого друга Мары Довлатовой, писателя Юрия Германа, режиссер Алексей Герман вспоминал: «В 1949 году у отца были очень большие неприятности в связи с его книгой «Подполковник медицинской службы». Тогда отца объявили оруженосцем космополитизма: высокое звание космополита ему не подходило, потому что он, в отличие от моей мамы, был русским. Было назначено собрание, на котором его должны были окончательно уничтожить. Папа сидел один, весь ряд вокруг него был пустым: никто с ним не хотел садиться. И демонстративно села к нему одна только Мара, хотя, конечно, очень боялась. С тех пор у него к Маре было совершенно особое отношение, а нас с Борисом, сыном Маргариты Степановны, позже считали братьями». Будучи одним из организаторов ЛИТО при ленинградском отделении издательства «Советский писатель», Мара поощряла литературные занятия племянника, а ее сын Борис был одним из самых близких людей для Сергея Донатовича в Ленинграде.
Дом-коммуна инженеров и писателей. 1950-е
