Однако, отмечалось в книге, «парение орла в воздухе неизбежно останется загадкой до тех пор, пока не станут понятны строение и использование крыльев».
«Из всех движений животных самым красивым, бесспорно, является полет… Тот факт, что создание, такое же тяжелое, как многие твердые субстанции, может с помощью самостоятельных движений своих крыльев нести себя по воздуху со скоростью, немногим уступающей скорости пушечного ядра, вызывает восхищение и удивление».
В течение многих лет Уилбур будет снова и снова читать и цитировать Петтигрю. Подобно вдохновляющим лекциям знаменитого профессора, книга открыла ему глаза и заставила задуматься о таких вещах, о которых он никогда прежде не думал.
Полностью оправившийся от болезни Орвилл приступил к чтению книг по тому же списку. Они «изучали аэронавтику, как врач изучает свои книги», – гордо засвидетельствовал епископ Райт.
Работа в велосипедной мастерской продолжалась, бизнес процветал как никогда раньше. В 1897 году фирма братьев переехала в еще более просторное помещение по адресу 3-я Западная улица, дом 1127. Как и раньше, новое помещение находилось всего в нескольких кварталах от дома. Оно располагалось в двухэтажном здании красного кирпича, разделенном на две части. Вторую половину занимало похоронное бюро «Феттерс и Шенк». После серьезной переделки на первом этаже нового помещения «Велосипедной компании Райтов» появился демонстрационный зал, позади которого прятался крошечный офис. Сзади находилась мастерская, где хватало места для сверлильного и токарного станков и ленточной пилы, которые приводились в действие двигателем внутреннего сгорания. Конечно, было куда поставить и верстак. Наверху также было достаточно рабочих площадей.
Меньше чем через год, весной 1898 года, Дейтон пострадал от самого страшного за последние 40 лет наводнения. В северной части города свои дома пришлось оставить 2000 человек. В течение нескольких дней сохранялась угроза того, что и западная часть будет затоплена. «Мы были на грани, – писал Орвилл отцу. – Работали в общей сложности 500 человек, и им удалось построить насыпь, которая остановила воду». Если бы река поднялась еще на 10 сантиметров, то дом 7 по Хоторн-стрит и новая мастерская оказались бы под водой.
Спустя годы торговец скобяными изделиями Фрэнк Хэмбергер из соседнего квартала вспоминал, как во время наводнения он боролся за то, чтобы сохранить свое дело. Большую часть его товаров составляли гвозди, которые он хранил в подвале. Если бы вода прорвала дамбу, все пропало бы. Когда братья Райт узнали о его беде, рассказывал он, они немедленно пришли, «скинули плащи» и помогли вытащить ящики с гвоздями из подвала, «не ища и не принимая вознаграждения».
Между тем примерно в то время на улицах Дейтона появился первый автомобиль – издававшая много шума самодельная машина, которую сконструировал приятель Райтов по имени Корд Рьюз. Он время от времени помогал им в мастерской, и они с удовольствием беседовали с ним о всевозможных технических проблемах и их решении. Орвилл особо заинтересовался автомобилем Рьюза и стал подумывать о том, что ему и Уилбуру надо сделать собственную машину.
Уилбура, однако, эта идея не привлекла. Он сказал, что у штуковины, которая производит столько шума и в которой постоянно что-то ломается, едва ли есть будущее. Он думал о другом.
Во вторник 30 мая 1899 года – в День поминовения – погода в Дейтоне была не по сезону прохладной, небо затянули тучи. В доме Райтов царила необычная тишина. Уилбур был там один. Епископ и Кэтрин ушли на Вудлендское кладбище, чтобы посадить цветы на могиле Сьюзан Райт. Орвилл, видимо, отправился куда-то еще.
Уилбур уселся за маленький письменный стол Кэтрин с наклонной крышкой, стоявший в передней гостиной, чтобы написать письмо, которое окажется одним из важнейших в его жизни. На самом деле, если принять во внимание то, что произошло в результате, получается, что это было одно из важнейших писем в истории. Написанное четким почерком Уилбура и адресованное в Смитсоновский институт в Вашингтоне, оно уместилось на двух листках фирменной голубой бумаги «Велосипедной компании Райтов».
«Я интересуюсь проблемой полетов еще с тех пор, как ребенком построил несколько планеров разных размеров по образу и подобию аппаратов Кейли и Пено, – начал он. (Сэр Джордж Кейли, блестящий английский баронет и пионер аэронавтики, придумал игрушечный летательный аппарат, очень похожий на „вертолет“ Альфонса Пено, подаренный братьям епископом Райтом.) – Мои наблюдения с тех пор лишь убедили меня в том, что полет человека возможен и реален… Я намерен начать систематически изучать предмет в качестве подготовки к практической работе, которой надеюсь уделить время, остающееся от моих основных занятий. Я хотел бы получить работы по этой тематике, опубликованные Смитсоновским институтом, а также, если возможно, список других напечатанных работ на английском языке».
Во избежание любых сомнений относительно него и его намерений Уилбур добавил: «Я – энтузиаст, но не чудак в том смысле, что у меня есть несколько излюбленных теорий касательно правильной конструкции летательного аппарата».
Получив от помощника секретаря Смитсоновского института Ричарда Рэтбана список книг и богатый набор работ самого Смитсоновского института, посвященных авиации, Уилбур и Орвилл всерьез взялись за их изучение.
Особенно полезными оказались труды Октава Шанюта, прославленного американского железнодорожного инженера французского происхождения, который превратил конструирование планеров в свою специальность, и Сэмюела Пирпонта Лэнгли, знаменитого астронома и главы (секретаря)
