Яркая, но короткая, как и их жизни, дружба двух Александров Сергеевичей (Грибоедова и Пушкина) оставила свой след в истории. Они познакомились летом 1817 года, когда почти одновременно были зачислены на службу в Коллегию иностранных дел на должности переводчиков. Встречались в кругу общих друзей, в литературных и театральных салонах. После отъезда Грибоедова из Петербурга в конце августа 1818 года Пушкин интересовался им, часто спрашивал о нем в письмах к общим друзьям, но с его комедией «Горе от ума», познакомился только в январе 1825 года в селе Михайловском по списку, который привез ему И.И. Пущин. Вновь друзья встретились в гостинице Демута в марте 1828 года и уже не расставались до отъезда Грибоедова послом в Персию 6 июня. Все время проводили в театрах, на литературных вечерах, где автор комедии читал ее с неизменным успехом, а Пушкин, проверяя мнение слушателей, читал свою трагедию «Борис Годунов». Последняя встреча поэта произошла уже с телом убитого в Персии дипломата на Кавказе по дороге в Тифлис 11 июня 1829 года.
А.П. Керн
Женщина, носившая имя Анна Петровна Керн, получила широкую известность как один из адресов лирики Пушкина. Поэт обессмертил ее своим стихотворным шедевром «К…***» («Я помню чудное мгновенье»), вошедшим в классику мировой поэзии. Немногим выпало такое счастье, хотя ее личную жизнь счастливой не назовешь: она была полна лишений, трудностей, невзгод и переживаний.
На Васильевском острове мы застаем Анну Петровну в годы ее одиночества, когда она оставила мужа Е.Ф. Керн, старого, малообразованного грубого генерала – служаку, и переселилась в Петербург, ожидая рождения третьего ребенка. Дочь Ольга появилась на свет 7 июля 1826 года. Мать и трех дочерей приютили сначала родители Пушкина, затем семья Антона Дельвига, а в августе 1829 года Керн нанимает скромную квартиру на 9-й линии. Она поселяется в каменном двухэтажном доме (участок современного дома № 24), который принадлежал до 1831 года художнику Р.М. Волкову, автору портретов Александра I и И. А. Крылова. Затем хозяином дома становится губернский секретарь А. Краснопольский.
Анна Петровна жила в столице очень скромно, испытывая постоянную нужду, т. к. муж не считал нужным материально обеспечивать ее и детей, требуя их возвращения к нему.
Двух старших дочерей, Екатерину и Анну, удалось устроить в Смольный институт благородных девиц на казенный счет, а мать продолжала жить в доме Краснопольского только с маленькой Ольгой. Тем не менее, трудные 1820-е-1830-е годы остались в памяти Анны Петровны как самые лучшие в духовном отношении годы ее жизни: она подружилась с семьей Дельвига, с Пушкиными, встречалась у них с Жуковским, Вяземским, Крыловым, Глинкой. У своей тетушки, Елизаветы Марковны Олениной, Керн познакомилась еще в 1819 году с молодым Пушкиным, которого поразила сдержанная красота юной генеральши. Вокруг нее он суетился весь вечер, пытаясь обратить на себя ее внимание. Она же не очень запомнила навязчивого юношу. Но когда летом 1825 года Пушкин повстречал у тригорских соседей по Михайловскому гостившую у них Анну Петровну, в душе опального поэта пробудилось забытое чувство. При отъезде предмета обожания он вручил ей удивительное по силе и лиризму стихотворение, непревзойденный шедевр мировой любовной лирики:
Эпитет в последней строчке поэт «позаимствовал» у Жуковского из его перевода поэмы «Лалла Рук» английского поэта Томаса Мура: «Ах, не с нами обитает гений чистой красоты». (Лалла Рук – индийская принцесса, образ которой стал символом поэтического вдохновения). Жуковский посвятил свой перевод императрице Елизавете Алексеевне, супруге Александра I, обращая этот эпитет к ней. Пушкин не хотел придавать широкой огласке свое стихотворение, боясь обидеть царствующую чету. Однако позднее оно было напечатано по просьбе Керн в альманахе Дельвига «Северные цветы» на 1827 год.
После женитьбы автора этого стихотворного послания их встречи становятся реже, но о делах друг друга они были всегда осведомлены через родственников, знакомых, общих друзей.
Живя на Васильевском острове, Керн выезжала редко, но друзья не забывали ее, навещали, помогали, чем могли. Когда в марте 1832 года умирает ее мать, Пушкин один из первых проявил искреннее участие, утешал ее, старался ободрить в эту трудную минуту ее жизни. После смерти матери дочери не осталось никакого наследства, и Керн предпринимает попытку вернуть принадлежавшее ей лично имение, проданное отцом. Пушкин и Елизавета Михайловна Хитрово, дочь М.И. Кутузова, человек готовый помогать всем своим друзьям и знакомым своих друзей, пытались оказать содействие Анне Петровне в решении этого вопроса, но их хлопоты не увенчались успехом.
В феврале 1834 года чета Пушкиных присутствует на обеде у ресторатора Дюме (Малая Морская улица, дом № 15) по случаю дня рождения Анны Петровны, празднование которого организовала Прасковья Александровна Осипова, приехавшая из Тригорского навестить племянницу*
Со своей женой Натальей Николаевной поэт познакомил Керн еще летом 1832 года. Керн вспоминает: «С нею я его видела два раза. В первый раз это было в другой год, кажется, после женитьбы. Прасковья Александровна была в Петербурге и у меня остановилась; они вместе приезжали к ней с визитом в открытой колясочке, без человека. Пушкин казался очень весел, вошел быстро и подвел жену ко мне прежде (Прасковья Александровна была уже с нею знакома), я же ее видела только раз у Ольги одну……
Находясь постоянно в стесненном материальном положении, Анна Петровна пытается сама заработать средства на жизнь переводами иностранных авторов. Об этой новости Ольга Сергеевна в ноябре 1835 года пишет мужу в Варшаву: «Кстати: угадайте, чем занимается Анна Керн? – переводит, и кого бы вы думали? – Жорж Занда!! (французская писательница Жорж Санд – Н.М.). И не ради своего удовольствия, а чтобы заработать денег!… она надеется получить не меньше пятисот рублей за «Андре», которого закончила переводить… Добрая и любезная женщина, достойная жалости – вот и все!»
