– Вы лишаете меня счастья умереть на эшафоте, – нисколько не рисуясь, говорил член ЦК партии эсеров Михаил Гоц товарищам, удерживавшим его от участия в теракте.
Потрясенный прокурор, присутствовавший при казни приговоренных к повешению боевиков, признался жандармскому генералу Герасимову:
– Как эти люди умирали… Ни вздоха, ни сожаления, никаких просьб, никаких признаков слабости… С улыбкой на устах они шли на казнь. Это были настоящие герои.
Герасимов с неудовольствием констатировал:
– Все террористы умирали с мужеством и достоинством. Особенно женщины.
Очевидное мужество эсеров производило сильнейшее впечатление. В 1917 году в исполком Всероссийского Совета крестьянских депутатов избрали двадцать пять эсеров, пять трудовиков и народных социалистов. Делегаты съезда требовали сделать всю землю всенародной собственностью и бесплатно раздать ее крестьянам. Эсеры взялись исполнить наказ избирателей. И поставили крест на Столыпинской реформе.
Деревня против города
Три человека – двое в форме офицеров корпуса жандармов и один в штатском – в августе 1906 года подъехали к даче председателя Совета министров Петра Аркадьевича Столыпина на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге. У каждого в руке портфель. Как потом оказалось – с бомбами. Один из троих вызвал подозрение у охраны. Когда его попросили открыть портфель, все трое привели в действие взрывные устройства.
«Дача окутана густыми клубами дыма, – вспоминал прибывший на место преступления начальник охранного отделения. – Фасад разрушен. Под обломками – разбитый экипаж и бьются раненые лошади. Вокруг стоны. Повсюду клочья человеческого мяса и кровь. Всего пострадало от взрыва около 100 человек, из которых 27 убитых, остальные ранены, и большей частью тяжело. Мне бросилась в глаза фигура Столыпина, бледного, с царапиной на лице, но старавшегося сохранить спокойствие. У него тяжело ранена дочь. Но он передал ее на попечение другим и сам руководил спасением пострадавших от взрыва».
Столыпина несколько раз пытались убить. Одно из покушений удастся. Но пока он был жив, проводил реформы, преобразившие страну.
Незадолго до начала мировой войны, 12 июля 1914 года, Совет съездов представителей промышленности и торговли подготовил для правительства анализ состояния экономики: «В сельском хозяйстве, в самой системе землепользования начался громадный переворот. В промышленности – сильный подъем. Условием экономического успеха должно стать предоставление широкого поприща личной инициативе и отсутствие ограничений, тормозящих частные начинания в области торговли и промышленности».
Темпы экономических и социальных перемен в дореволюционной России сравнимы с европейскими, хотя и отставали от американских. Рост национального дохода – как в Германии и Швеции. Настоящий бум в сельском хозяйстве. Разумеется, не стоит идеализировать царскую Россию. Но сто лет назад, задаваясь, в сущности, теми же вопросами, что и ныне, российское общество давало на них иные, более разумные ответы.
Удачей увенчалось намерение главы правительства Столыпина дать основной массе населения страны – крестьянству – свободу и собственность, что открывало возможность самореализации, успеха, рождало уверенность в себе, в своих силах, обеспечивало будущее детей. Еще будучи саратовским губернатором, он предложил тогдашнему министру внутренних дел Петру Николаевичу Дурново способ остановить революцию: «Коренное разрешение вопроса заключается в создании класса мелких собственников – этой основной ячейки государства, – являющихся по природе своей органическими противниками всяких разрушительных теорий».
Накормить страну, считал Петр Аркадьевич, крестьянин сможет, только если получит землю в собственность и сможет эффективно ею распоряжаться. Столыпин видел, что развитию аграрного сектора мешает общинное землепользование. Сегодня этот участок земли мой, а на следующий год его отдадут другому. Зачем стараться?
«Община превратилась в могилу частного предпринимательства, – вспоминал Александр Лодыженский, начальник канцелярии гражданского управления императорской Ставки. – Крестьянин оказался лишенным всяких личных прав на землю и зависел всецело от общины, которая принуждала – «хозяйничай, как все!». Все денежные обязательства общины были обеспечены круговой порукой, то есть работящие крестьяне должны были платить за пьяниц и лентяев. Деревня быстро беднела, земля истощалась».
Идея Столыпина: помочь крестьянину стать самостоятельным, то есть выйти из общины, и наделить его землей. Крестьянин превратится в реального хозяина своей земли, сможет проявить личную инициативу и добиться успеха.
– Правительство, – говорил Столыпин, – желает видеть крестьянина богатым, достаточным, а где достаток – там и просвещение, там и настоящая свобода. Для этого надо освободить крестьянина от кабалы отживающего общинного строя, дать ему власть над землей. Отсутствие своей земли подрывает уважение к чужой собственности.
Взявшись за реформу, Столыпин нажил себе множество врагов.
Левые видели в Столыпинской реформе угрозу развитию революционного движения среди крестьянства. Превращение крестьян в собственников укрепит государственный строй и ослабит шансы революции… Эсеры выступили против разрушения крестьянской общины, считая ее базой будущего социалистического общества.
Главу правительства атаковали и справа, хотя считалось, что русские националисты его поддерживают.
