Театр самых незабываемых и важных событий, когда-либо вписанных в анналы мировой истории.
Более чистого, яркого и безоблачного неба, чем небо над горделивыми высотами Сиона, не увидеть нигде более в мире. Но даже если путешественник сможет забыть, что ступает по могиле народа, взрастившего его религию, нет другого города, который он захотел бы покинуть скорее.
Да, я еврей, и когда предки моего достоуважаемого оппонента были дикарями на никому не известном острове, мои предки были священниками в Храме Соломона.
Посмотрите, что сделано здесь во имя религии!
34. Наполеон в святой земле
Никто не стоял на пути Наполеона к Иерусалиму, если не считать Ахмед-паши по прозвищу Мясник — полевого командира и правителя османской Палестины. Прозвище «Мясник» (Джаззар) он получил еще в молодости и с тех пор всю свою карьеру строил, исходя из того, что лучшая мотивация человека — это страх.
Мясник терроризировал население подвластных ему территорий и калечил всякого, кого подозревал в малейшей нелояльности. Один англичанин, побывавший в Акре, столице Джаззара, обратил внимание, что эмир «был окружен людьми увечными и обезображенными. У многих, от чиновника до привратника, не хватало какой-нибудь конечности, а иногда глаза, носа или уха». Хаим Фархи, еврейский визирь Джаззара, был лишен одного уха и одного глаза, и вообще «число лиц без носов и ушей поражало всякого, кто приезжал в эту часть Сирии». Сам же Мясник называл этих людей «мои меченые». Он любил прибивать к босым ступням своих жертв лошадиные подковы. Он заживо замуровал нескольких местных христиан «в назидание другим». Однажды он собрал пятьдесят чиновников, уличенных в коррупции, велел сорвать с них одежду, а затем отдал солдатам приказ изрубить всех на куски. Заподозрив, что в его гареме зреет заговор, Мясник убил семь жен, добавив ко всем своим сомнительным титулам — «тиран Акры», «Ирод нашего времени», «ужас всех окрестных народов» — еще один: «восточная Синяя Борода».
На европейцев производили большое впечатление длинная седая борода Мясника, его скромный халат в сочетании с усыпанным драгоценными камнями кинжалом у пояса — и неожиданно изящная привычка вырезать из бумаги цветы и затем преподносить их в подарок. Он источал жутковатое обаяние, когда говорил посетителям с легкой усмешкой: «Надеюсь, вы имели случай убедиться, что мое имя произносится с уважением и даже с любовью, несмотря на всю мою взыскательность». Ночью он запирался на замок в своем гареме, главным украшением которого были 18 белокурых славянок.
Теперь этот жестокий старик столкнулся с Наполеоном, находившимся в полном расцвете своих сил. Французы осадили Яффо — портовый город всего в 20 милях от Иерусалима. Иерусалим был в панике. Кланы вооружали всех боеспособных жителей города, чернь грабила христианские монастыри, монахов пришлось заточить в тюрьму ради их собственной безопасности. А за стенами Иерусалима генерал Франсуа-Этьен де Дама просил Наполеона отдать приказ на штурм города.
Наполеон ответил генералу Дамa, что должен сначала захватить Акру и только после этого «явиться собственной персоной и посадить дерево свободы на том самом месте, где претерпел крестные муки Христос; а первый французский солдат, который погибнет в атаке, должен быть похоронен в храме Гроба Господня».
Но и Наполеон, и его солдаты явно считали, что в их экспедиции против мусульман правила цивилизованного поведения вполне могут быть нарушены. При штурме Яффо французские «солдаты рубили на части и мужчин, и женщин, зрелище было ужасное», — писал один из французских ученых, потрясенный
