взяли…
– Двадцать три килограмма четыреста восемьдесят два грамма. Правда, чистого будет примерно граммов на пятьсот – шестьсот меньше. А когда песок очистку пройдет, еще граммов четыреста минус.
– Надо на Колыму заскочить, – подумав, сказал Игорь. – Там, я слышал, и золотишко подешевле. Особенно где-то ближе к Магадану. Какой-то левый берег.
– Туда сейчас соваться, – возразил Глеб, – себе дороже. Постов одних до такой-то матери. А мы что скажем? Работу ищем?
– А что? Так и скажем. Покажем корочки, что имеем право на промывку золота.
– У нас указан район, и отмечен Якутск.
– Но где-то брать надо, иначе какой смысл все это начинать? Что мужики говорят? – Глеб кивнул в сторону жилого вагончика, присыпанного с боков грунтом.
– А что они скажут, сидят и головы ломают, как им до дома добраться. И ждут постоянно, что сейчас веселые ребятишки приедут, у которых кулаки, как кувалды, и морды им в отбивные превратят. Наделали делов, суки. А теперь у них от дум мозги опухли!
– Если бы мозги у них были, через год все квартиры на материке имели бы. Придурки хреновы. Но это все разговор. Надо думать, где золото искать. Потому что если мы появимся перед Михайловым с этим, – он кивнул на золото, – нам точно привет будет. Надо хотя бы килограммов сорок набрать. Тогда мы ему скажем, что вот, привезли, а потом неизвестно что будет. С его деньгами здесь можно было бы развернуться.
– Как же! – усмехнулся Игорь. – Все золотоносные места заняты. Почему район под Агрой в прошлом году у нас забрали? Потому что там золото пошло. Мы добрались сверху до пласта, и привет, отдыхайте, ребята. Здесь то же было бы, если бы золото пошло. А мы с тобой совсем забыли о заказанных шубах. Это какие-никакие, а деньги.
– Точно. Только вот куда это, – Глеб кивнул на золото, – девать? Ведь запросто можем…
– С собой. А куда еще? Только с собой.
– А если нарвемся на патруль? Или на бандюков каких? Так-то, может, и ничего. Патруль документы проверит, и все. Бандюки, может, заберут чего. Они обычно одежду, деньги и жрачку отбирают. А с золотом хана. Да я и сам его хрен без боя отдам.
– Тогда куда его? Давай отнесем в сопки и зароем где-нибудь. В скалах, например. – Игорь взглянул вверх. Вершину большой пологой сопки венчали скалы. – Я там был. Забрел раз, когда на охоту ходил. Запросто куркануть можно. Тем более нам почти по дороге.
– А может, ты в Суллагачи наведаешься? Мы же хотели туда сходить. Там, говорят, у кого-то золото неплохо идет. Значит, и цена более-менее.
– А как же с этим?
– Так на скалы и отнесем. Через сутки там же и встретимся.
– Тоже правильно, – согласился Игорь. Присев на корточки, осторожно начал загибать края простыни.
– Ты лучше остальное туда высыпи, – посоветовал Глеб, – и в рюкзак. – Он взял ремень с ножнами.
Игорь высыпал на простыню старательские слитки и остальной золотой песок. Осторожно положил небольшой, величиной со среднюю картофелину, слиток. Все это, свернув простыню, сунул в рюкзак. За голенище мягкого сапога сунул нож, а в руки взял пятизарядный карабин. В карман легкой куртки сунул две обоймы. В каждой было по пять патронов. Глеб сунул за ремень под куртку «наган».
– Думаю, сюда мы уже не вернемся. – Игорь осмотрел небольшую будку.
– Зря ты так думаешь, – усмехнулся Глеб. – В любом случае придется возвращаться. Или ты думаешь, Михайлов возьмет золото, и все? Мужик решил себе счет в швейцарском банке заиметь с нашей помощью. Хренушки он нас так отпустит.
– А тогда как же быть?
– Поступим с этой партией так, как решили. И вернемся сюда. Хренушки он нас здесь найдет. Но вот еще что – это в последний раз. А значит, рисковать будем по полной программе. То есть нужно золота брать прилично.
– Где? Я бы с удовольствием…
– Найдем, я с якутами переговорю. У них же есть золотишко. Жить на золоте и не иметь его…
– Я тоже об этом думал. Но они, жители Республики Саха, за так просто с ним хрен расстанутся. Или отдадут, а потом по следу найдут и шлепнут. Тайга для них дом.
– Севернее так и бывает. А здесь, в центре Якутии, спокойно. Все-таки цивилизации хватанули.
– Она им, эта самая цивилизация, как шла, так и ехала. Значит, сейчас туда. Оставляем, и в разные стороны. Представляешь, что будет, если придем, а там нет ничего?
– Типун тебе на язык, – буркнул Глеб. – Пошли.
Выйди они сразу, то увидели бы убегавшего к вагончику невысокого обросшего мужчину.
– Зачем ты снова принес это? – попыхивая трубкой, пожилой якут недовольно посмотрел на узкоглазого парня. – Я запретил тебе носить домой золото.
– Отец, – парень усмехнулся, – времена сейчас такие, что именно золото делает жизнь лучше.
– Сахи, – вздохнул отец, – ты учился в Якутске на учителя. Бросил. Был в Хабаровске, хотел стать штурманом речного флота. Ушел. Я отдавал пушнину, оленьи рога. Посылал рыбу, мясо. А ты…
– Отец, я понял, что у нас есть то, ради чего стоит жить в такой глуши, – золото, алмазы, оленьи рога. Пантокрин как лекарство расходится на рынках мгновенно. Зачем мне учить детишек в каком-нибудь заснеженном поселке и получать мизерную зарплату, которую не всегда вовремя дают? Мне только нужно найти человека из русских, который желает зарабатывать деньги. Время шаманов и чистого Севера кануло в прошлое. Сейчас уже ночью не открывают дверь замерзшему путнику – время опасное.
– Замолчи, – сказал отец. – Я не хочу слышать такое от своего сына. И еще… – затянувшись, замолчал. Блаженно прикрыл глаза. – Я не хочу видеть в своем доме золото, – строго проговорил он.
Сахи подхватил вещмешок и вышел. Встретил молодую якутку в мешковато сидевшем комбинезоне. Оттолкнув ее плечом, быстро пошел к стоящему невдалеке «УАЗу». Якутка вошла в щитовой домик.
– Пришел Глеб, – поклонившись, проговорила она. – Спрашивает о шубах. Что ответить?
– Он может забрать их, но сначала возьми у него обещанное.
– Он говорит, что соль, сахар привезет завтра.
– Значит, завтра возьмет шубы. – Давая понять, что сказал все, старик закрыл глаза.
– Салют! – приветственно вскинул руку вошедший в довольно грязную комнату длинного барака Игорь.
– Игорек! – пьяно улыбаясь, поднялся сидевший на скамье небритый мужчина. – Наконец-то свиделись. Садись, сейчас…
– Не получится. Я за тем, что ты обещал.
– Давай выпьем, – наливая из фляжки в алюминиевые кружки, предложил небритый. – А уж потом…
– Арсентий, – сказал Игорь, – лучше, если мы с тобой выпьем потом. Давай мне товар, я тебе баксы, и расстались. Или у тебя ничего нет?
– Обижаешь, – сказал Арсентий. – Выпив, поморщился, обмакнул в соль луковицу, откусил. – Спиртику может быть?
– Где металл? – спросил Игорь.
– Золото – это золото, – усмехнулся Арсентий. – А его металлом называют. Обидно. – Продолжая хрустеть луковицей, нагнулся и вытащил из-под лавки металлический ящик и поставил на стол. Откинул крышку.
– Вот, как и обещал. Двенадцать килограмм. Вес сам определишь, – добавил он и один за другим выложил пять самородков разной величины. Игорь довольно улыбнулся. – Может, сейчас давай по чуть-чуть примем? – предложил Арсентий. – За обоюдное удовольствие.
– Спасибо, – кивнул Игорь, – но у меня путь дальний. И нужна трезвая голова.
– Не тот Север стал, – с сожалением сказал Арсентий. – Раньше в дорогу, не принявши, не отправлялись. Опаскудел народ! – Он выпил. Выдохнув, снова хрустнул луковицей.
