пятьдесят лет не тот возраст, чтобы хоронить себя заживо. Тебя устроил мой ответ? – насмешливо поинтересовался Михайлов.
– Вы его придумали, – усмехнулся Борис. – Живут не только ради кого-то. Делая деньги, вы в первую очередь заботитесь о себе. Согласитесь, ведь ваши действия приносят…
– Хватит! – недовольно перебил его Михайлов. – Сейчас поедешь домой. И запомни, я все время должен знать, где ты. Потому что в любой момент ты можешь понадобиться. Это тебе на карманные расходы. – Он небрежно бросил на крышку письменного стола пятьсот долларов. – До свидания, – кивнул Михайлов и, подвинув к себе какие-то бумаги, углубился в их изучение.
«Строишь из себя бизнесмена, – мысленно отметил, поднимаясь со стула, Рыбаков, – а сам бандит высшей марки. Посмотрю, с чем твои субчики со мной поедут. Убивать за золото я с ними не стану».
Выйдя из кабинета, усмехнулся.
– Ваш босс велел доставить туда, – сказал он встретившим его парням, – откуда привезли.
Грузный мужчина с кейсом в руке спустился по ступенькам и вышел из подъезда. Сделав шаг вперед, вдруг уронил кейс и повалился вперед.
– Человеку плохо, – подскочил к нему средних лет мужчина. Присев, приложил палец к запястью. И вдруг, отшатнувшись, сел на асфальт. – Убили его! – крикнул он. – Кровь!..
– Что с ним? – выглянула из окна второго этажа молодая женщина.
– Кровь! – Отползая назад, мужчина ткнул пальцем на лежащего. – Его убили!
– Ты чего винтарь не бросил? – недовольно покосился на севшего в «шестерку» парня худощавый мужчина в темных очках.
– Привык я к ней! – Улыбнувшись, тот положил на заднее сиденье скрипичный футляр. Худощавый тронул машину.
– Сейчас вмажем, – услышал открывший глаза Зубов женский голос. – А то головка со вчерашнего побаливает. Ты где вчера крутился?
– Да машину одному чурке разгружали, – прохрипел мужчина. – Он нам по два пузыря и дал. И сигарет по пачке.
Зубов прижался к стенке. Он увидел в дыре женские ноги в старых туфлях и усмехнулся. Вперед ногами вниз спустилась молодая женщина. В одной руке она держала бутылку водки, в другой – пакет. Следом пролез плечистый, со щетиной на массивном подбородке мужчина в старой майке и грязных, измятых джинсах. Вспомнив вид своей одежды после ночи под дождем, Зубов усмехнулся снова. Женщина, плохо видимая в полумраке, завозилась в углу. Зуб услышал щелчок зажигалки.
– Не надо, – сказал мужчина, – а то сейчас здесь мусора пасутся. Наверное, ловят кого-то. Видала, сколько их? И на нас ноль внимания.
– Где стаканы? – зубами сорвав пробку с бутылки, спросила женщина.
– Здесь. – Мужчина протянул руку к матрацу, увидел Зуба и замер.
– Ша! – Зубов приложил палец к губам. – А то и вздохнуть не успеешь.
Увидев в его руке пистолет, мужчина, судорожно вздохнув, застыл. Коротко вскрикнула женщина.
– Заглохни, – негромко бросил Зубов. – Не то не опохмелишься.
– Ты кто? – косясь на женщину, спросил мужчина.
– Давай без вопросов, – усмехнулся Зубов. – Лучше наливай грамм по сто. Примем с устатку. Пивко есть. И закусон более-менее нормальный.
– Так бы и сказал, – сказала женщина, и Зубов услышал, как она наливает водку. – Леха, дай третий стакан.
– Так я ж тебе ни одного не давал, – удивился Леха.
– Я, чтобы их не помять, – улыбнулся Зубов, – туда переложил.
– А ты чего гундосишь? – посмотрела на него женщина. – Сифилис, что ли?
– Типун тебе на язык, – недовольно сказал Зубов. Вспомнив о заткнутых ватой ноздрях, засмеялся и освободил нос. – Тут в сумке, – он подвинул спортивную сумку женщине, – пиво и колбаса. И что-то еще есть. Командуй парадом.
– Закурить можно? – спросила женщина.
– Чего спрашиваешь! – махнул Зубов. – Дыми. А бывает, что к вам сюда менты заныривают?
– Мы здесь три дня, – прикурив, отозвалась женщина. – Они еще не знают. Когда разнюхают, всыплют и прогонят. А могут и в распределитель забрать.
– А оттуда куда?
– По месту жительства, – усмехнулась она. – Меня в Ярославскую область, а Леху в Курскую. У меня паспорт есть, у него справка об освобождении. Он уже полгода с ней гуляет. – Она приглушенно рассмеялась.
– А ты?
– Полтора, – вздохнула женщина. – Когда звали, наобещали золотые горы, а приехали в Москву, нас и поставили в таких местах, где клиента не снимешь. Я и смоталась. Сначала и в милицию ходила, просила помочь домой уехать. Доходилась, – вздохнула она. – Под субботник попала. Как живой осталась, не знаю.
– Что еще за субботник? – не понял Зубов.
– Групповое изнасилование, – буркнула она.
– Прям в отделе шпарят? – изумился Зубов.
– Вывозят в какой-нибудь парк. Разденут – и танцуй перед ними. А потом шпарят, козлы вонючие.
– Тебя как кличут-то? – спросил Зубов.
– Нинка. А тебя?
– Пашка, – не стал врать Зубов. – Но вот что, – тут же добавил он, – может, отсюда лучше куда-нибудь сквозануть? А то стукнет кто, и привет.
– Пошли в тир, – предложил Леха. – Там точно никто не засечет.
– Да кто же туда пустит? – усмехнулся Павел.
– Он закрыт, – объяснила Нина, – с неделю, а еще никто об этом не знает. Пошли. – Она начала складывать припасы обратно в сумку. – А это давайте выпьем, – протянула она одноразовые стаканчики Зубову и Лехе. Последний, взяв, сразу опрокинул содержимое в рот. Зубов сделал вид, что выпил, и выплеснул водку.
– Я первым пойду, – начал пролезать в дыру Леха. – Если менты, запою что-нибудь.
– Тебя и заметут сразу, – бросила Нина.
– Сейчас не берут таких утром или днем. Ночью – да. Еще и дубинкой огуляют.
– Клен гуляет сам по себе, – сказал Алексею плешивый мужчина. – От Михайлова он ушел. Живой ушел, что для Кости нетипично. Одно время Клен крутился с уголовниками в компании со Скелетом. Это какой-то гастролер. В Москве появляется часто и в хороших с Чудом. Чудо – приятель Зуба по зоне, их свел Тихон. Он всем говорит – Зуб не стал бы мочить Тихона, и считает, что менты просто…
– Мне нужен Клен, – недовольно перебил Алексей. – Насчет Зуба разговор особый. Если, конечно, что- то о нем узнаешь, сообщишь. А так мне нужен Клен.
– Все путем, – отпив глоток из бутылочки «Баварии», кивнул парень с длинными кудрявыми волосами.
– Ты где пропадаешь, Клен? – спросил его невысокий пожилой мужчина с вытатуированными васнецовскими богатырями на груди.
– Да так, – снова отпив пива, отмахнулся Клен. – Дела свои. Держи, Чудо. – Он протянул тысячу рублей. – Аванс. Цинканул ты удачно.
– Ты погоди… – Пересчитав деньги, Чудо недовольно посмотрел на него. – Ты что как вшивому на баню даешь? Десять процентов мои. А ты мне…
– После реализации, – усмехнулся Клен. – А это как бы премия.
– Ты, Клен, смотри, – предупреждающе проговорил пожилой. – Не вздумай мне кидалово устроить.
– Хорош тебе, Чудо, – снова усмехнулся Клен. – Люди свои. Получу бабки – десять процентов твои. Я порядки знаю. Может, еще что-то в этом роде подскажешь? Есть клиент денежный, и ему такие штуки очень даже по нраву.
