Саур-Могила. Военные дневники (сборник)

обманчиво. Иван – как раз тот человек, который одинаково спокойно и правильно будет штукатурить стену и убивать в бою. «Воюет, как пашет» – это про таких. Вместе «Славута» и «Охотник» были как кот и пёс, нашедшие общий язык.

Уже не первый раз замечаю, что когда я бросаю насиженные места, покидаю свою зону комфорта и отправляюсь в путешествие, то мне всегда встречаются интересные люди, которых я потом помню всю жизнь. Эти встречи обогащают, меняют взгляд на мир, а иногда спасают жизнь. И главное, в обычной жизни я бы с ними не встретился – разные города, разные профессии, разные увлечения. В 4-й роте 42-го батальона многие заслуживают отдельного рассказа.

Так же «Славута» и «Охотник» привезли с собой бронированный «уазик», восстановленный «Народным тылом». Этот автомобиль был брошен «орками» при отходе из Славянска. Кстати, по слухам, на нем мог раньше ездить Гиркин.

Сначала хотел написать «брошен сепарами», но как Гиркин может быть сепаратистом, если он даже не гражданин Украины? Сепаратистом он может быть при попытке отделения Воронежа от РФ, и то, если за этим не будет стоять другое государство. А те из местных, кто с ним был, тоже сепаратистами могут быть с большой натяжкой. Тогда уж скорее коллаборационисты или просто бандиты-террористы… Можно сколько угодно называть их «ополченцами», «борцами с фашизмом»… что там ещё российская пропаганда придумала? Ополченцем буду я, если в Харьков придут войска РФ. А если вооружённые люди захватывают населённый пункт, беря жителей в заложники, то это уже терроризм или бандитизм. А если они это делают после того, как соседняя страна уже аннексировала часть территории? А на границе уже переминаются с ноги на ногу бравые рф-зольдатен, поднятые типа для учений? А всё это на фоне «русской весны» и «путин, введи войска»… Статус таких людей – это коллаборационисты, наёмники, власовцы, помогающие захватчикам.

Вспоминаю, как писал в фейсбуке Долгов весной 2014-го года, что вот, мол, Крым уже там, Луганск и Донецк уже вскочили в уходящий поезд, а Харьков может не успеть на поезд… Ага, не успеть на поезд в ад. С лихими проводниками. Выступает теперь он на российском телевидении, а должен бы в суде. Больше всего крови на руках идеологов «русской весны» и тех, кто их информационно обслуживал и организовывал. И тех «крепких хозяйственников», которые, имея власть, раскачивали свои города, рассчитывая что-то на этом поиметь в торгах с центром. Докатится ещё и до них колесо кармы.

В дальнейшем, если я буду писать «сепары» или «терры», то это будет для краткости. Сам я не считаю это определение полным и точным.

Но вернёмся в Краматорск, август 2014 г. Лето, жара. В первый вечер после возвращения с Саур-Могилы «Каптёр» рассказывал истории про то, как их не добросили до точки и они лежали в посадке между нашими и ихними под обстрелом. Про то, что Саур-Могилу (уже официально взятую на тот момент) штурмовали 70 наших. И взяли, потеряв нескольких человек (это был финальный штурм, когда брали верх с монументом). Про то, как «Угрюмого» чуть не убили свои, когда он возвращался в трофейной каске с символикой «ДНР». Это всё заслуживает отдельного рассказа, и это не мои истории – их должны писать те, кто там тогда был. Я же в это время слушал всё, развесив уши, и мотал на ус.

Ганс рассказал о важности воды в походе и о том в какой очерёдности её надо пить. «Леший» уехал из лагеря. Перед своим отъездом домой оставил мне кобуру и пару упаковок целлокса – спасибо за это. Кобуру я потом «прощёлкал» – ушла она к неизвестному российскому десантнику. А целлокс помог. Одну упаковку я отдал Кириллу («Бобру»). Её он использовал, когда его ранило в нашем первом бою.

С возвращением командования нами начали заниматься серьёзно. Выдали оружие, выдали облегчённые полимерные бронепластины – привет от волонтёров (вообще почти всё было от волонтёров или за свои деньги куплено, кроме оружия). Два раза сходили на стрельбище со своими автоматами. Появилась новая обязанность – сторожить офицерскую палатку с оружием и чистить своё оружие. Стали готовиться к первому выходу на природу за линию фронта.

Задача выхода была относительно простой. Не дав себя обнаружить, проверить предварительные разведданные и, если будут замечены передвижения вражеских колон с техникой, боеприпасами и топливом, то устроить засаду.

За день перед выездом из базового лагеря мы пошли на стрельбище. На этот раз со своим оружием (ура-ура). Его нам только что выдали, надо было пристрелять. Или хотя бы понять, куда реально уходит пуля по сравнению с той точкой, куда смотрит прицел. И впоследствии учитывать это при стрельбе. Всё оружие было со склада, в смазке. Мой АК-74, рождённый примерно тогда же, когда и я, бил на сотне в центр. Лёгенький, стрелявший почти без отдачи. Страшный своей простотой и функциональностью. Я пострелял с правого плеча, один рожок отстрелял с левого плеча. Стоя, сидя, лёжа,