– Это я со страха, – рассмеялся Сергей.
– А ты вообще бояться-то умеешь? – улыбнулся капитан.
– Где отец? – спросил старший лейтенант милиции.
– За мясом уехал с полковником, – ответила женщина. – Обещал вернуться завтра.
– Понятно, – кивнул старлей. – Поесть приготовь, Зина, – попросил он.
– А ты оттаял, – улыбнулась она. – Раньше и видеть меня не мог.
– Мать умерла, я вырос, так зачем отцу мешать? Пусть старость встретит в радости. Не может он сидеть дома… Ты кормить меня будешь?
– Ты чего? – недоуменно посмотрел на козырнувшего проезжавшему мимо микроавтобусу «фольксваген» с затемненными стеклами старшего сержанта напарник.
– Это Равиль Удашев, – ответил старший сержант. – Его сын Абдул работает в ДПС, старлей. Равиль часто начальство возит. Так что неизвестно, кто сейчас поехал.
– Наше начальство? – удивился рядовой.
– Не всех, конечно, но кое-кого возил.
– Ну вот и все, – усмехнулся Ваха. – Теперь можно вздохнуть свободно и приступить к завершающей фазе операции. Они живы? – посмотрел он на рослого чеченца с бородой.
– Да. Правда, замерзли немного.
– Ты про кого говоришь? – спросил у Вахи Муса.
– Потом все узнаешь, – посмеиваясь, ответил тот.
– Куда едем? – раздался голос водителя.
– На место, – сказал Ваха.
В салоне, кроме Вахи и Мусы, находились еще восемь человек. Рядом с водителем сидел Аслан. Сзади ехала «Нива» с двумя шахидками, которых Муса увидел впервые, и несколькими парнями. Вел машину Подрывник. Муса посмотрел наверх, куда кивал Ваха, и недоуменно пожал плечами. Ваха рассмеялся:
– Ты обязательно узнаешь.
– Куда мог деться Ахаев? – зло спросил полковник ФСБ. – Я не верю, что он погиб, слишком все просто. Почему он не ушел? Чемоданы пытались взорвать. Значит, боевики знали о задержании на автовокзале. Первый чемодан попробовали взорвать через пятнадцать минут. Спасло то, что он находился в воде. Взрыв был очень приличный. Второй успели обезвредить за две минуты до сигнала. Благодаря этому мы и вышли на дом, где они находились. Но Ваха не стал бы дожидаться этого. Из Ингушетии он испарился сразу после неудавшейся попытки покушения на генерала Шарова. Затем вообще исчез. Удалось узнать о его участии в ветви «Аль-Каиды» в Афганистане против американцев. Там, кстати, есть чеченцы, талибы и союзники чеченских ваххабитов. Бен Ладен поддерживает всех. Но я повторяю: несмотря на сходство с останками одного из погибших и найденные документы с фотографией Ахаева, он ушел. И я очень бы хотел знать – как? Просто чудо помогло нам избежать трех взрывов и захвата детского сада. Впрочем, в последнем случае отличились старший сержант Мухин и его знакомый Павел Ролов, а также сторож детского садика. Кроме того, необходимо отметить капитана Мохова и Сергея Конова. Молодцы! Если бы не их реакция, быть бы большой беде. Да, – фээсбэшник посмотрел на полковника милиции, – неужели Мохова будут увольнять?
– Понимаете, Семен Викторович, – начал тот. – Мохов…
– Я его к себе возьму, – засмеялся фээсбэшник. – Мне такие орлы нужны.
– И кто же вам его отдаст? – усмехнулся вошедший генерал-лейтенант милиции. – Ваш начальник у себя?
– Так точно, – кивнул полковник.
– Мне предлагают идти в милицию работать, – улыбаясь, сообщил Сергей.
– Я никогда, – решительно заявила Алена, – с этим не соглашусь. Ты свое уже отвоевал, на всех хватит.
– Это ты зазря так говоришь, внучка, – сказал сидевший на диване с газетой дед. – Счас ведь только и слышишь, какая милиция плохая. Мол, и взятки берут, и даже преступления совершают. Надобно, чтоб и честные там работали. А то выходит, что и надежды нет на нашу защитницу, ну, милицию эту самую. – Он снял очки. – Тогда на кой хрен нам такая милиция нужна? Я бы отпустил его. Все-таки вдруг лучше жизнь станет. И отпор всяким бандюкам дать есть кому. Или вот знакомый Сергея, капитан этот, он тоже честный и смелый милиционер. Значит, есть еще надежные люди.
– Он туда не пойдет, – заявила Алена. – Я об этом даже слышать не хочу!
– Раз нет – значит, нет, – согласился Сергей.
– Вона как, – вздохнул Андрей Игнатьевич. – Значит, сразу под каблук попал. А ведь герой. Али смелости не хватает бабе перечить?
– Не бабе, – улыбнулся Сергей, – а моей жене. Ей я отказать просто не могу. И вообще, – прекращая разговор, сказал он, – я военный человек и живу по принципу «Приказы не обсуждаются, а исполняются». А жена – мой пожизненный командир.
– Ишь хватил как, – улыбнулся дед. – Ну, это правильный курс. Я своей Антонине тоже ни разу всерьез не воспротивился. Скажи, так? – посмотрел он на жену.
– Да всякое бывало, – улыбнулась та. – Но грех жаловаться, Андрей мой – правильный мужик и обиды мне не чинил.
– Пашка, – улыбаясь, позвал Мухин, – тут тебя требуют.
– Кто? – вышел из комнаты Ролов.
– Папа! – бросился навстречу сын и, обхватив за шею, прижался к поднявшему его отцу. – Я думал, тебя убили, – неожиданно всхлипнул он. – Нам с мамой позвонила какая-то тетка и сказала, что ее мужа и тебя убили. Папа, – он посмотрел в налившиеся слезами глаза отца, – ты почему домой не идешь? Все пацаны тебя героем считают. И мама очень волнуется.
В дверях стояла Лида и плакала. Милиционер, что-то тихо говоря на ухо своей жене, вывел ее в кухню.
– Это я позвонила Лиде, – улыбнулась та. – Думаю, волноваться будут. Ведь действительно передавали, что…
– Правильно сделала, – похвалил жену Мухин.
– Слушай-ка, – войдя в палату, сказал парень в тельняшке, – эти снова выступают…
– Сдерни отсюда наскоряк, – не поднимая головы, произнес Анджей, – или тебя переведут в травматологию. – Парень сразу выскочил. – Надо уходить, – пробормотал Анджей. – Вроде мне полегче стало. Значит, уезжать нужно куда угодно. Осталось мне, судя по всему, чуть-чуть и маленько. А лучше в бою погибнуть, чем вот так медленно подыхать. Да и не умею я болеть.
– Привет! – В палату вошел Каток.
– Здорово. Ну что, говорил с ментенком?
– Да нет, не приходил он больше. На понт, сука, брал скорее всего.
– А откуда он про наган узнал? Если на понт брал, то про «ТТ» бы говорил или просто – мол, есть у тебя ствол? А револьвер сейчас большая редкость.
– В натуре, – помолчав, кивнул Вячеслав. – А я как-то и не подумал.
– Да ты, похоже, в последнее время вообще думать разучился, – усмехнулся Анджей. – Ну криминалом занимаешься, и хрен с тобой – за тебя мыслят другие. Поэтому я и не пошел в бригаду, когда откинулся, а ведь приглашали. Тогда же все это только начиналось, в восемьдесят восьмом. Начал я уже потом, но сам
