энциклопедические словари). Но никто из рядовых французов не знал до последнего времени, что социалист Миттеран являлся поклонником маршала Петена, что после плена он не в Сопротивление ринулся, а верой и правдой служил коллаборационистскому правительству Виши, за что и удостоился в 1943 году высшего вишистского ордена. Что потом, до самого 1986 года, президент дружил с шефом вишистской полиции палачом Рене Буске… Что он окружал себя людьми сомнительными, скользкими, нечестными. А в момент, когда этим людям (а может, и их высокому покровителю?) грозило разоблачение, они вдруг скоропостижно кончали жизнь самоубийством или случайно попадали под пулю безумца. Отчего? Темный силуэт в широкополой шляпе, не давая ответа, ускользает от нас по улице Вожирар в сторону бульвара Сен-Жермен…
При жизни Миттерана одна писательница издала роман, где описывала свою любовную связь с президентом Миттераном. Авторша скрылась под псевдонимом, и критика всерьез занялась романом (что в общем-то бывает не часто). Критика стала гадать, какая из президентских любовниц-писательниц (а их оказалось много, и какие все имена!) могла это написать… И его уже нет, чтоб пособить. Или чтобы стукнуть по столу мягким кулаком. Чтоб подключить свою дворцовую линию подслушивания к домашним телефонам всех любопытствующих, как бывало… Не спешите за знакомым силуэтом, ускользающим к Одеону, – президент уже ушел. Он нам больше ничего не скажет. Да он ведь и при жизни был двусмысленным и скрытным. На следующий день после его смерти одна крупная немецкая газета напечатала интервью с писателем Эрнстом Юнгером. Юнгеру незадолго до этого перевалило за сто, и Миттеран письменно поздравил писателя, восхитившись в своем послании тем, что Юнгер никогда не боялся говорить правду. В этой фразе чудилась тоска человека, который должен был все время скрывать, что он думает. Юнгер был певцом силы и прусской военщины, воспевал традиции, порядок и дисциплину, царившие в прусском государстве. Юнгер признавался, что об этом предмете они и толковали с французским президентом во время их неоднократных встреч. Признавался, что у них с Миттераном были общие любимые писатели и любимые книги. Например, дневники Дрие ла Рошеля той эпохи, когда этот писатель проповедовал фашистские идеи, а сам Юнгер был офицером вермахта в оккупированном Париже. Выступая незадолго до своей смерти в Бонне, Миттеран принялся вдруг воспевать вермахт, так хорошо выполнявший свой долг в годы Второй мировой войны, при Гитлере. Так вот чем восхищался социалист и «участник Сопротивления» Миттеран…
А отчего он поощрял спекулянтов, плотной толпой окружавших его трон? Отчего покрывал их дела? Какая была ему от этого выгода? Боже, сколько тайн может быть у одного человека, у этого загадочного президента, который упокоился в фамильном склепе, бурно оплаканный Францией…
Франсуа Миттеран обнаружил, что болен раком, уже в первый год своего президентства. Он вел себя с огромным мужеством и скрывал болезнь, пока не стало совсем худо. А ведь это он настаивал на гласности, на регулярном предании гласности всех бюллетеней о здоровье президентов. Настаивал, конечно, до своего избрания. Потом ему пришлось 14 лет подделывать бюллетени. Его борьба за президентский пост длилась до того четверть века, а деятельность и борьба держали его на ногах.
Он спешил воздвигать себе памятники при жизни. Не только статуи, где старый президент представал юным и обнаженным, но и фараоновские постройки, стоившие миллиарды, – нелепую и разорительную библиотеку, нелепую арку, нелепый театр, нелепую пирамиду из стекла. Он подражал фараонам и даже перед самой смертью повелел в последний раз отвезти себя в Луксор, к мертвым фараонам.
Одним из любимых его кладбищ было кладбище Пасси, на котором он посещал могилу русской художницы и писательницы Марии Башкирцевой, умершей в 1884 году от туберкулеза 25 лет от роду, – огромный склеп-часовню с православным крестом… С кладбища Пасси Миттеран приходил на лежащую рядом эспланаду Трокадеро, и в одной из «его» книг есть описание такого визита: «Площадь Трокадеро, я вышел на террасу. Башня Монпарнас бросала на Париж отраженный луч заходящего солнца. Ни облачка, ни знака…» Так и нынче – ни облачка, ни знака. Только тайны и покров лжи…
Старинная улица «Ищи полдень»
От перекрестка Красного Креста (la Croix Rouge), что лежит чуть южнее бульвара Сен-Жермен, за улицей Дракона (rue de Dragon) начинается улица с таинственным и до крайности симпатичным названием – Ищи полдень (Cherche- Midi). Я наткнулся на это название в ранней юности в одном из третьесортных романов, которых тогда поглощал великое множество, и был им совершенно очарован, но, конечно, не думал не гадал, что придется когда-нибудь здесь проходить и даже пробегать, просто так, по делам. Если б знал, учил бы лучше французский, чем романы читать…
Улица эта тянется от перекрестка к юго-западу, параллельно солидной Севрской улице (rue de Sevres), и упирается в бульвар Монпарнас. Славится же она старинными домами, модными магазинами и едва ли не лучшей в городе булочной, но больше всего она, конечно, славится своим названием – надо ж такое придумать! О происхождении ее названия спорят и по сю пору – топонимика вещь не простая. Полагают, что название это всего-навсего искаженное Шасс-Миди (Chasse-Midi), а полное название улицы было Rue Qui Va de la Chasse au Midi, то есть Улица, Что Идет к Югу от Охотничьего. Дорога эта ведь и впрямь вела от старого королевского охотничьего замка, что размещался на улице Дракона, к югу, в охотничьи угодья короля. Правдоподобно, логично, но слишком длинно и скучно. Неудивительно, что прижилось искаженное Шерш-Миди и потомки с такой готовностью доверились довольно позднему письменному свидетельству купеческого сына месье Соваля, который жил в этом квартале в не слишком от нас отдаленном XVII веке. Почтеннейший месье Соваль утверждал, что улица обязана была своим названием старой вывеске, «где нарисованы были солнечные часы и какие-то люди, которые ищут полдень в два часа пополудни». Месье Соваль утверждал, что вывеска эта была так хорошо исполнена, что ее воспроизводили в разных альманахах того времени и что, более того, она-то и породила французскую пословицу «ищи полдень в два часа пополудни». По- русски это означает что-то вроде того, что «прогуляешь, так воду хлебаешь», «позднему гостю – кости», «вожжи упустишь, не скоро изловишь», другими
