– Юность, как это прекрасно, и в то же время глупое и беспечное время. У вас отвратительные манеры юноша, но мне это знакомо. Ты знаешь, что со старшими нельзя пререкаться?
– Нет. Мне наплевать на ваши манеры. Около трех лет меня воспитывала шлюха, если это можно вообще назвать воспитанием. Она заставляла меня воровать у своих клиентов, а потом вышвырнула меня как бездомную собаку, сказав, что и сам смогу прокормить себя. А если и сдохну, то плакать она не станет. И вот с той поры я пытаюсь выжить, когда такие как вы ни в чем себе не отказывают. И не надо говорить, что вам это знакомо, когда за кусок засохшей и грязной лепешки, ты готов перегрызть глотку любому. Мне безразличны вы и ваши нелепые предпочтения.
– Сколько же дитя в тебе гнева и ненависти. Знаешь, мальчик, когда-то и я был таким же обиженным, забитым жизнью, полуголодным оборванцем. Когда-то очень, очень давно. Столько же эмоций и неудержимых чувств. Надеюсь, ты со временем поймешь, как контролировать их. Нельзя винить всех в своих бедах и неудачах. Если ты не сможешь оставить свои обиды и злость, они съедят тебя изнутри. Есть некая грань, она настолько тонка и незаметна, что переступить через нее очень легко, а вот вернутся обратно, уже нет.
– Зачем я здесь? – прервал его я, обращаясь больше к себе, чем к Таеро.
– В тебе есть талант. Я чувствую его, – Таеро протянул руку к шторе и чуть отодвинул ее в сторону. – Но ненависть в тебе глушит его. Не контролируемый гнев очень опасен. Он приводит к необдуманным поступкам последствия, которых непредсказуемые и опасны.
– Что это за место? – мне больше не хотелось слышать нравоучительных речей.
– Заел-Моутан! Орден Саерре или как его еще называют орден Скрещенных кинжалов! – речь магистра прервалась на какое-то время, для него, по всей видимости, эта имела особое значение. – Один из пяти орденов наемных убийц, наш – один из самых древних. Еще Арзон Паст личный придворный убийца императора Станоса основал его. Империи в то время было еще долго до ее нынешнего величия.
– Почему Заел-Моутан?
– Язык лавров. Это один из народов, живших на этих землях задолго до того как Миор Прадитр пошел войной на восток и основал Империю, став ее первым Императором. Лавры были язычниками и поклонялись различным богам, олицетворяющим то или иное проявление их жизни. Между тем они были довольно развитым народом, своим богам лавры возводили огромные и величественные храмы. Позже имперцы разграбили и осквернили их, часть храмов они разрушили, а другие сделали своими резиденциями. Лавры были разбиты и разрознены, как и многие другие народы, вставшие на кровавом пути становления Ардалии. Те, кто не хотел принять власть Императора и отречься от своих богов были перебиты, остальные же стали частью Империи и со временем забыли свои корни. Вера в богов была искоренена, Империя не верит в богов, здесь есть лишь почитание величия Императора. Но я немного отвлекся, – Таеро глухо прокашлялся. – Заел – это дар, подношение; Моутан – смерть. Место, где дарят смерть, а если быть более точным учат ее дарить. А Саерре это два скрещенных кинжала. Сейчас более известен как орден Скрещенных кинжалов. Отныне ты являешься частью нашей большой семьи. Ты будешь обучаться пути кинжалов и если справишься, то удостоишься звания наемного убийцы, а в дальнейшем может и звания мастера. Ты станешь полноценным членом нашего ордена и будешь дальше прославлять имя Заел-Моутана и ордена Саерре. Можешь задать еще один вопрос, последний.
– Где Клэйборн? – мне так хотелось посмотреть этому гаду в глаза.
– Клэйборн!? А-а-а ты о…. Знаешь он хороший Искатель. Один из лучших, я сказал бы. И единственный из Искателей удостоившийся звания мастер. Жаль, что даже такие люди ошибаются. Но их главное отличие от других, что они умеют осознать и исправлять свои ошибки. Я ни капли не сожалею что когда-то сохранил ему жизнь, – магистр немного задумался как будто вспомнил что-то давно забытое им. – Он ушел, практически сразу после того как принес тебя сюда на себе. Вы вряд ли больше когда-нибудь увидитесь.
– Он опоил меня какой-то дрянью, – в моем голосе предательски промелькнула мальчишеская обида.
– Это стандартная процедура, – магистр вздохнул. – Это просто необходимо делать ради нашей же безопасности. Никто не должен знать дороги в Заел-Моутан. Клэйборн поступил, так как велит ему кодекс, не нарушая законов нашего ордена. Теперь о делах, не просто же так я вызвал тебя сюда. Некоторые обучаемые видят меня только когда проходят последнее испытание и становятся наемными убийцами. Ты же удостоился этой чести в первые дни своего пребывания здесь.
– Как замечательно. Я польщен, – ирония в моем голосе немогла быть не замечена.
– Не надо со мной играть мальчишка. Ты думаешь, что ты такой независимый и остроумный, но если тебя выбросить неподготовленным в этот мир, он сожрет тебя и не подавится.
В чем-то он был прав. Но лишь отчасти. Я мог оспорить его мнение, но в последний момент передумал. У меня не было желания переубеждать старика. К тому же наше общение затянулось, все мое тело ломило, меня немного мутило, а голова шла кругом. Сказывалось последствие пойла Клэйборна. Магистр медленно отошел от окна и сел за стол. Свеча слабо осветила его лицо. Таеро действительно был очень стар. Его покрытое морщинами лицо не могло скрыть старых шрамов. Самый большой пересекал всю левую щеку от виска до скулы. Густые седые волосы ниспадали на плечи, аккуратная бородка ярко подчеркивала узкий подбородок. Но больше всего меня поразили его глаза, несмотря на почтительный возраст магистра, они просто искрились жизнью и молодостью.
– Подойди ко мне мальчик, – я молча встал и подошел к столу прямо перед магистром. Таеро наклонился и немного повозившись, достал из стола небольшую шкатулку и положил ее перед собой. Немного помедлив, он открыл ее, и извлек на свет красный кристалл. Он был также тускл
