тебя будет ждать смерть.
Я облегченно выдохнул, но как оказалось рано.
– Но, в то же время, ты должна понести наказание. Совет приговорил тебя к дести ударам плетью, после чего ты на день будешь закована в позорные колодки, чтобы все могли наблюдать за тем, как ты несешь свое наказание.
Сердце мое сильно билось в груди. Я посмотрел на Шейлу. Из ее глаз катились крупные слезы, но смотрела она прямо, и подбородок был все так же гордо поднят вверх. Следующим был Карим и ему тоже позволили продолжить обучение, вот только плетей ему назначили двадцать, а закованным в колодки он должен был простоять два дня. Наступила моя очередь выслушать свой приговор. Меня приговорили к пятнадцати ударами плетью и месячным заключением в камере. Затем магистр велел привести приговор в исполнение. Нас всех, кроме Тавиша, подвели к помосту. Первым принял свою участь Карим. Специально для нас на помосте поставили широкую лавку, на которую и уложили Карима. Мастер Одим извлек из ведра с водой мокрую плеть и приступил к своему делу. Плеть свистнула и Карим закричал. Я еще никогда не слышал, чтобы человек кричал так сильно. Когда Одим закончил двое помогавших ему мастеров стащили Карима с лавки и, взяв под руки, спустили вниз. На его спину было страшно смотреть. Его дотащили до колодок и вставили в специальные отверстия его руки и голову, после чего опустили деревянный верх и задвинули скрепляющий две половины колодки засов. Следующим был я. Когда меня уложили на лавку, уже забрызганную кровью Карима, я крепко сжал зубы, и решил, что во чтобы бы мне это не стало, кричать я не буду. Я не доставлю им такого удовольствия. Но уже после третьего удара, я вопил во всю глотку от боли, забыв обо всем. Когда Одим наносил последние удары, я чуть было не лишился сознания, но все же мне как-то удалось не отключиться. Меня, также как и Карима, сняли с лавки и поволокли вниз. Каждое движение отдавалось ужасной болью в спине. Бросив меня у помоста, они схватили Танни. Та визжала и брыкалась, но держали ее крепко. Когда ее положили на лавку, она попыталась вырваться и убежать, ее удержали, но решили привязать, чтобы она больше не брыкалась. Но даже будучи привязанной Танни все равно извивалась словно червь. Рубаху с нее не сняли, и она лежала прямо в ней, спутанные рыжие волосы ниспадали вниз, закрывая лицо. Когда мастер Одим нанес первый удар, Танни закричала так, что казалось, будто я сейчас оглохну. Но Одим не обращал на это никакого внимания, по всей видимости, он получал удовольствия от этого занятия. Перед четвертым ударом голова Танни резко дернулась вверх, а рука мастера Одима дрогнула. Конец кнута с шипением ударил по горлу Танни, и кровь фонтаном брызнула на помост. Рыжеволосая девушка больше не кричала и не плакала. Она не могла. Лишь хрипела и дергалась какое-то время, а потом затихла, залив кровью лавку и помост под собой. Я слышал, как кричат ученики, ревут ученицы, плачет Шейла. Но мастера казалось, не придали этому особого значение. Отвязав тело Танни, они уволокли его прочь. А потом пришла очередь Шейлы. Я не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось. Превозмогая боль, я из последних сил встал, и рванулся к мастерам, ведущим Шейлу на помост. Но в следующий миг получил сильный удар в висок, и мир вокруг меня погас, превращаясь в кромешную тьму.
Глава 12
Искатель
Голова раскалывалась. Все вновь повторилось. Также как и с Бэкетом. Удар по голове, темница. И если честно меня это очень сильно злило. Я очнулся в той же камере что и раньше. Один. Было тихо, и даже извечно назойливых крыс не было слышно. Я попытался встать, но перед глазами вспыхнула вереница ярких, словно звезды, искр и я со стоном упал на грязный холодный пол. Да, по голове меня, по всей видимости, приложили неплохо. К тому же очень жгло спину, что сразу напоминало мне о наказание. Я тут же вспомнил о Шейле, и о том, как кинулся, чтобы отбросить от нее мастеров. О чем я только тогда думал, идиот. У меня не было шансов.
– Ардос? – услышал я чей-то слабый голос. – Ардос ты очнулся, ты жив?
Голос зазвучал сильнее и увереннее.
– Тавиш!? – вопросительно воскликнул я.
– Да. Да. Это я. Слава Императору, ты жив, – радостно воскликнул он.
Значит я все-таки не один. Это было хорошей новостью. Хотя я и был еще зол на Тавиша, все же обрадовался его обществу.
– Здесь есть еще кто-нибудь кроме нас? – спросил я его.
– Нет, – ответил он. – Должна была еще быть Танни, но…
– Я помню, – просипел я, в висок отдало резкой болью. – Что с Шейлой?
– Когда я видел ее в последний раз, ее тащили к позорным колодкам. И она была жива, хотя и потеряла сознание. Ей добавили еще трое плетей, после того как ты решил напасть на мастеров, – добавил он в конце.
