VII
Земля «Сан-Блас» заговорила
Мы долго не ложились спать…
Не спалось, вероятно, и носильщикам, — по крайней мере, из соседних трех палаток до нас все время доносился неясный гул их голосов, то утихая, то снова разрастаясь. Родриго хмурился, а долговязый Педро ожесточенно спорил с сыном, стараясь убедить того, что он единственный виновник принятия индейца в наш отряд…
— Ты только вспомни, — патетически взывал он к невозмутимому Пачеко. — Кто первый заговорил со мной о краснокожем негодяе!..
— Конечно, я.
— Вот видите, сеньоры! Он сознается, он не совсем еще утратил совесть, таскаясь по tertullas!
— Я вам сказал, что не мешало бы купить у этого Сан-Бласа несколько десятков кружек на дорогу, а вы…
— А я?.. Я согласился, скажешь?
— Нет, вы не согласились… «На кой черт эта рухлядь, — он сам нам пригодится!» — вот ваши точные слова. Вы тогда потребовали, чтобы Аннита отыскала вашу шляпу, и бросились его искать…
Старикашка побагровел от гнева и, вместо ответа, запустил в Пачеко дорожной сумкой, лежавшей у его постели.
Суарес схватил ее на полдороге и отшвырнул на место.
— Не горячитесь, Педро, — произнес он холодно и строго. — Вы сделали ошибку, об этом нечего и толковать… Хорошо еще, что ваш приятель сбежал от нас теперь, а не на несколько дней позже. Положим, этот номер в мою программу вовсе не входил, но я надеюсь, он мало отразится на дальнейших…
«Надейся, милый друг, надейся», — подумал я, укутываясь в «пончо». Посмотрим, как оправдаются твои надежды завтра!..
Но, к моему искреннему изумлению, Родриго и на этот раз не обманулся.
Правда, наутро все двадцать девять человек категорически отказались от продолжения пути, но Суарес невозмутимо выслушал их протестующие крики, закончившиеся общей просьбой о возвращении в Колон, и молча опустил руку в карман куртки. Уже знакомый мне Андре, являвшийся выразителем общего мнения всей шайки, испуганно шарахнулся в толпу…
Я инстинктивно подошел к Анните и приготовил магазинку.
Но пустить ее в дело не пришлось…
Родриго вынул руку из кармана и, вместо револьверного дула, мы в ней увидели продолговатый кожаный футляр. Он, не торопясь, раскрыл его и передал кому-то из толпы.
Носильщики так и облепили этот таинственный предмет…
— Показывай, Хосе!.. Что там такое?
Футляр переходил от одного к другому…
Суарес стоял, скрестив руки на груди, щурил глаза и улыбался.
И вдруг я явственно услышал чей-то дрожащий от волнения голос:
— Да это золото!..
— Кварц… Богатейший кварц! — не выдержал еще один носильщик.
— А вот и самородок!
Восклицания посыпались со всех сторон…
Родриго только и дожидался этого момента.
— Довольно! — воскликнул он, протягивая руку за футляром. — Теперь вы понимаете, в чем дело. Место, куда я вас веду, все состоит из золотоносных залежей и самородков. Возможно, что половина нас погибнет, но остальные возвратятся, принеся с собою золота, сколько его уместится в их поясах и ящиках от динамита. Решайте сами, стоит ли для этого рисковать своими головами и, если нет, — мы возвращаемся в Колон!..
Неистовые крики покрыли его последние слова.
Носильщики опять протестовали, но только уж в диаметрально противоположном смысле, чем несколько минут тому назад. Они теперь и слышать не хотели о прекращении похода за золотым руном Сан-Бласа…
Самые робкие из них, сравнительно, конечно, и те воспламенились возможностью внезапного обогащения и умоляли Суареса простить им их малодушное желание вернуться.
Он долго, с безмолвной укоризной, смотрел на провинившихся бандитов и, наконец, изрек свое прощение…
