общепринятым».
По поводу счастливого финала тоже есть вопросы. Как бы безоговорочно восхищаясь сдержанностью и рассудительностью Элинор, Остин с некоторым ехидством замечает, что сбывшиеся надежды потребовали от нее некоторой сноровки: «Элинор ощутила мучительное смятение, а собственное счастье ее лишь угнетало. И хотя человеческая натура имеет полезное свойство быстро привыкать ко всем переменам в лучшую сторону, потребовалось несколько часов, прежде чем ее дух обрел некоторое спокойствие, а сердце – тихую безмятежность». Так что тихая безмятежность героини – не только счастливый дар разумного поведения, но и некоторое ограничение.
Впрочем, Остин не была бы сама собой, если бы безоговорочно встала на одну из сторон. Этим-то она и отличается от большинства современников, ныне забытых: в романах Джейн Остин никогда нет однозначности и определенности, все стороны незаметно уравновешены, и только личное увлечение читателя может склонить весы в пользу какой-либо из позиций. Вот, например, отзыв читательницы – современницы Остин, юной наследной принцессы Шарлотты: «Наши с Марианной характеры очень похожи, хотя я, разумеется, не так хороша… но та же опрометчивость, неосторожность etc. Должна сказать, книга очень меня заинтересовала». Принцесса явно ставит себя на место главной героини – по ее мнению, именно злоключения страсти составляют суть произведения.
Юная Марианна получила суровый урок: «Ей было суждено подавить чувство, вспыхнувшее на склоне семнадцати лет, и добровольно, питая к нему лишь глубокое уважение и живейшую дружбу, отдать свою руку другому». Умный и богатый полковник Брэндон старше Марианны в два раза, а «в тридцать пять лет можно утратить былую способность бурно чувствовать и упиваться наслаждениями, которые дарует искусство», сегодня он кажется читательницам вполне подходящей партией, но с каким трудом признает это сама героиня.
Мистер Дарси из романа «Гордость и гордыня» в сериалах стал идеалом мужчины для юных леди. Но в «Чувстве и чувствительности» нет такого героя. Неброское благородство Эдварда описано с легкой иронией: «Черпая на протяжении четырех лет радости одной опрометчивой помолвки, заключенной без согласия его матери, теперь, когда она оказалась расторгнутой, он, разумеется, должен был незамедлительно заключить другую». Роскошный кавалер, чего уж тут: «Он всего лишь хотел просить у Элинор ее руки. А памятуя, что он не был столь уж неопытен в подобных делах, может показаться странным, отчего им овладела такая стеснительность и ему потребовалось столько поощрения и свежего воздуха». «Ему не в чем было себя упрекнуть, и все же он избавился от давно опостылевших уз, связывавших его с той, к кому у него уже несколько лет не оставалось никакого нежного чувства, и тотчас обрел твердую надежду на союз с другой». Вам правда кажется – это похоже на счастливый союз двух любящих сердец? Ну-ну. Это вы сериалов насмотрелись. Кстати, поклонники Джейн Остин были недовольны выбором на роль Эдварда красавчика Хью Гранта, по их мнению, он был для нее слишком хорош, хотя актер очень старался изображать человека застенчивого, тихого и даже нелепого.
Да, в финале каждого своего романа Остин оставляет героинь в полном и совершенном благополучии, что вполне удовлетворяет чувству справедливости, но не совсем согласно с рассудком, который вечно влезает в счастливые финалы и сеет сомнения в их правдоподобии.
Но вот в чем Остин совершенно точно согласна с мнением Марианны, так это в отвращении к банальности: «Мне противна любая пошлость выражений, и порой я не высказываю своих чувств, потому что не нахожу для излияния их достойного языка, а лишь избитые, тривиальные сравнения, давно утратившие смысл».
Что на самом деле чувствовала Джейн Остин, мы можем только предполагать, что, впрочем, охотно за нас делает кинематограф. В якобы биографическом фильме «Джейн Остин», снятом в 2007 году, авторы приписали своей героине глубокую романтическую привязанность к ирландцу Тому Лефрою. В фильме молодая девушка отвергает преданного, но не любимого жениха и чуть было не убегает с пылким, но бедным юношей, любовь к которому остается в ее сердце навеки. Однако мысль о том, что их союз принесет разорение семье Тома, да и ее семья пострадает, приводит героиню к решению отказаться от брака с любимым. Но память об этой любви, неистовой и страстной, навсегда остается в сердцах влюбленных, и даже свою дочь от другой женщины Том Лефрой называет Джейн. Эта деталь, как кажется, – единственное основание для предположения о столь глубоких чувствах. На самом деле вряд ли отношения Тома и Джейн выходили за границы легкого флирта, хотя для Джейн их встреча запомнилась. Как восстановили исследователи, Том Лефрой, навещая родственников, познакомился с Джейн Остин на танцах у соседей, после чего заходил к ней в компании своего кузена. Судя по всему, возможность того, что юноша увлечется бесприданницей, обеспокоила родню, и Тома немедленно отослали прочь. С тех пор они никогда не виделись. Том счастливо женился на другой. А в одном из сохранившихся писем Джейн есть упоминание о том, как к ним заходила миссис Лефрой, тетушка Тома, которая ни словом не обмолвилась о своем племяннике, а «я была слишком горда, чтобы начать расспрашивать самой; но после на вопрос моего отца она ответила, что Том уже вернулся в Лондон, где и пробудет до отъезда обратно в Ирландию; там он готовится к экзаменам и будущей адвокатской практике». Имя Джейн у дочери Тома Лефроя могло появиться по тысяче разных случайностей, но, впрочем, никто ничего не знает, люди эти давно умерли, и в нашей власти фантазировать на их счет сколько угодно.
Сведений о других увлечениях Джейн Остин у нас нет, после ее смерти сестра уничтожила почти все письма, то ли из нежелания давать почву для пересудов, то ли из желания соблюсти приличия, ведь она уже понимала, что все вышедшее из-под пера Джейн привлекает пристальное внимание. Возможно, Кассандра просто не пожелала ставить в неудобное положение тех, чью жизнь и нравы сестры с удовольствием обсуждали в переписке.
Но романтической мечтательницей Джейн точно не была, хотя в молодые годы иной раз с удовольствием танцевала на вечеринках, впрочем, трезво оценивая свои возможности обольщения: «Не думаю, что пользовалась особой популярностью: кавалеры склонны были приглашать меня, только если у них
