Самоуверенность, из-за которой мы и были изгнаны из рая, возобладала над всеми моими чувствами. Несмотря даже на то, что у меня еще не было имени… Я сама не понимала, кто мне нравился больше: моя героиня, или я в реальной жизни, или мой муж с буквами М. П., обозначавшими писателя, или его как героя рассказа? Или я была очарована самим повествованием? Нами, созданными из плоти и крови, существующими в сегодняшнем дне, или нами, как используемым материалом и духовными сущностями? Кто же я? Кто же мы на самом деле?
Семейная и литературная игра превратилась в опасную затею с элементами онтологии и гносеологии.
Но каким был конец рассказа! Вот уж поворот. Вам лучше это прочитать. Я вовсе не желаю сделать рекламу книге или себе, просто это действительно стоит прочитать.
Когда муж закончил, я молча передала ему конверт и взяла из его рук листы рукописи. Он с любопытством пересчитал купюры.
— Как видишь, результатом я довольна. Ты оправдал мои ожидания, пожалуй, сделал даже лучше… — спокойно произнесла я, хотя внутри меня все дрожало. — А что теперь? Что мы будет делать? Как поступают с такими необычными работами? Ты напечатаешь рассказ, размножишь на тысячи копий, чтобы сделать достоянием публики, или он будет принадлежать только мне?
— Я не говорил тебе, но, пока я работал, мне пришла мысль написать обо всех зданиях, которые ты не выбрала. Это будет сборник произведений о берегах реки Савы! Разумеется, «Тунисская клетка» тоже войдет в сборник. Надеюсь, ты не будешь возражать, — добавил он таким тоном, словно это было естественным. Затем он усмехнулся и провел конвертом по подбородку, как заправский делец. — Куплю себе на эти деньги что-то из одежды. Ты ведь так поступаешь со своими гонорарами, да и с моими тоже… В любом случае это удача, и я хочу, чтобы у меня что-то осталось на память. Может быть, добротное пальто… учитывая сумму.
О, мой бог! В голове у меня все смешалось. Я трачу заработанные деньги на произведение искусства, а его создатель покупает на гонорар пальто! Но довольно нравоучений и рассуждений о системах ценностей. Я спешу к маме и сестре, чтобы прочитать рассказ им. По крайней мере, сегодня он принадлежит только мне.
Прямо на пороге, увидев выражение моего лица, мама спрашивает:
— Ты купила новое платье?
— Нет, мама, нечто гораздо более ценное!
— Меховой жакет весной?
— Нет же, мама, ради бога, я заказала своему мужу рассказ. Я в нем главная героиня! И теперь у меня есть дом на берегу Савы. — Мама посмотрела на меня с удивлением. — Нет, нет, он мой не на самом деле. Я все объясню. А даже, если я и купила дом, что с того?! — Во мне вспыхнуло негодование. — Ты только послушай рассказ, я в нем удивительная, а какая у меня мебель, ванная… Я просто в восторге.
Той ночью я не могла заснуть. Даже проверенный сербский бенседин[5] мне не помог. Рукопись я пристроила под подушку. Туда я обычно кладу новое платье, блузу или туфли. Или вешаю прямо перед собой, чтобы утром, едва открыв глаза, сразу увидеть обнову.
«Вот, — подумала я, — ты поступаешь с литературным произведением так же, как с одеждой, а сама приходишь в ужас от желания мужа купить себе пальто. Кроме того, едва взяв в руки гонорар от первой своей книги, ты первым делом купила себе туфли! Не будем переходить на двойные стандарты».
«Но, погоди, погоди, — шептал внутри меня злобный голосок, — ты не забыла, что он решил включить рассказ о тебе в какой-то сборник?! Какой еще сборник! Берег Савы мой, рассказ тоже мой, все мое…»
«А теперь подумай, — зазвучал в голове голос разума, теперь он почти кричал, — он ведь написал рассказ о ТЕБЕ, это история о вашей любви, а он уже думает о других рассказах, других домах, других героинях…»
Я не завистлива. Правда. Но героиням произведений мужа немного завидовала. Они причудливо одеты, они сильные, волшебные любовницы, обладают уверенностью принцесс. Их было так много… Внезапно я поняла, что мой муж в меня не влюблен, как и в главных героинь своих романов, рассказов, пьес, — он любит исключительно свои книги. Себя, в конце концов! Какой грустный вывод.
«А ты? — спросил голос разума уже немного тише. — Разве ты не любишь больше всего себя? Иначе зачем тебе заказывать рассказ о самой себе, в котором у тебя будет дом? Зачем тебе это виртуальное наследство?»
Измученная осознанием правды, я заснула на рассвете, успокоив себя тем, что подумаю об этом завтра.
На следующий день я сказала автору:
— Знаешь, я дарю тебе мой рассказ. Ты можешь опубликовать его в любом сборнике, в любой книге; только не в том издательстве, в котором издаются общие книги, «Дерета». Несправедливо, если за одно произведение заплатят дважды, тем более если я получу деньги за книгу, в которую войдет этот рассказ. Это неправильно… В любом случае издатели больше оценят твое авторство, чем мое, тебе хорошо известно, даже в XXI веке отношение к женщинам-писателям и мужчинам-писателям не одинаковое в денежном выражении. Такая вот логика. Мне остается успокаиваться тем, что твой рассказ, в котором я главная героиня, будет стоить дороже, чем мой рассказ о тебе.
Судьба «Тунисской белой клетки в форме пагоды» была такова.
М. П. написал еще несколько рассказов о тех домах, что мы видели во время проведения литературных поисков, и назвал сборник «Истории с берегов
