Чисто партийное убийство

Почувствовав мертвую сталинскую хватку у себя на шее, резкий, несгибаемый Жуков дрогнул, начал оправдываться и оставлять документальные следы. Теперь Сталин мог себе позволить время от времени разжимать пальцы. Он был уверен, что Жуков ему еще понадобится, ведь в узком кругу Сталин все чаще стал говорить о третьей мировой войне. В конце жизни Сталин был уверен, что ее Советскому Союзу не избежать. И активно к ней готовился. В начале 1950-го опала Жукова постепенно стала сходить на нет.

Косвенные признаки того, что Жуков будет прощен, маршал получил еще в пятьдесят первом году: ему разрешают баллотироваться в Верховный Совет, а потом его включили в состав делегации, отправляющейся в Польшу на празднование седьмой годовщины возрождения Польши. Более того, он даже выступил с речью на торжественном заседании, состоявшемся 21 июня в Варшаве. Это был явно добрый знак, просто так в те времена за границу людей не отправляли.

Жуков закончил свою речь здравицей в адрес великого Сталина. Но здравствовать вождю осталось недолго. На знаменитом страшном последнем сталинском Пленуме ЦК после XIX съезда, где Сталин объявил начало новой великой чистки, заявив, что «у нас в Политбюро раскол», Жукова вновь избирают кандидатом в члены ЦК. Сталину, объявившему за три месяца до смерти войну своему ближайшему окружению, Жуков теперь нужен был под рукой.

Ну а что заставило Сталина за неделю до удара на Ближней даче срочно вызвать Жукова в Москву — до сих пор остается загадкой.

С. Марков: «21 февраля, это точно, Жукова срочно отзывают из Свердловска в Москву. Это мне после секретарь военного совета написал, я ее именно просил, когда Жуков уехал оттуда. Вот, значит, 21 февраля, это при полном здравии еще товарища Сталина».

Почему такая срочность и что замысливал вождь в последнюю неделю жизни, мы, наверное, уже не узнаем никогда. Еще раз лишь обратим внимание на странные обстоятельства его смерти.

Наступил март. Наследники дела Ленина стояли у беспомощного тела Сталина.

Пришло время делить власть и распределять посты. Было принято решение о коллективном руководстве страной. Маленков стал главой правительства, Хрущев секретарем ЦК. Стареющий Булганин стал министром обороны, а Жуков вернулся на ту же должность, которую занял ровно семь лет назад в марте сорок шестого, перед своей первой опалой. В марте пятьдесят третьего — он вновь первый заместитель министра обороны и главком сухопутных войск. Однако видимая идиллия продолжалась недолго.

Хрущева заставили действовать два обстоятельства. Первое — Берия приглашает членов Президиума ЦК осенью отдохнуть на Черноморском побережье Кавказа. Всех вместе. Для этого даже начинается строительство госдач в Сухуми. Подтекст этого приглашения становится очевиден для Хрущева. Второе — киевский сослуживец Хрущева Тимофей Строкач сообщил Никите Сергеевичу о секретном циркуляре из Москвы — о мобилизации всех сил МВД и переходе их на режим боевой готовности. Секретарю ЦК не стоило больших усилий узнать, что секретный циркуляр послан не только на Украину. Сомнений не оставалось: Берия готовился стать единоличным диктатором.

Начиналась яростная борьба за власть, и каждый, наверное, рассчитывал опереться на жуковские авторитет и популярность. Первым проиграл Берия. И хотя ставка во время подготовки его ареста делалась на давнего протеже Хрущева генерала Москаленко, Жукова привлечь к операции было необходимо. Что и сделали, правда, лишь утром 26 июня 1953 года, за несколько часов до ареста Берии.

С. Марков: «Георгий Константинович сказал, что сейчас на двух машинах сначала он поедет в Кремль с генералами, а потом пришлет машину, и поеду я. Ну, мы стояли на «уголке». Я и охрана других. Мы не знали, что там происходит. Да. Потом появился начальник охраны Берия… К нему подошел… обнял, и они куда-то ушли. Больше мы… не видели». «Уголок» — это один из подъездов 1-го корпуса в Кремле.

Стоит ли говорить, что участие в аресте Берии благотворно сказалось на карьере всех привлеченных к этой акции генералов. Для Жукова — первого замминистра обороны шагом в карьере мог стать лишь пост министра. Начался короткий период почти дружбы Хрущева и Жукова. В тот момент они были нужны друг другу. У хитрого лиса Хрущева на пути к власти мешались под ногами лишь Маленков и непосредственный начальник Жукова Булганин. К началу пятьдесят пятого года своих оппонентов Жуков и Хрущев обыграли. Хрущев становится первым секретарем ЦК КПСС (хозяином страны), Жуков — министром обороны. Его политический вес растет. Культ личности Сталина развенчан. Первый герой войны умер. Да здравствует маршал Жуков — новый главный герой последней войны! Надо отдать должное Хрущеву, он все правильно рассчитал. Впереди был знаменитый доклад на XX съезде о культе личности Сталина, реакция на который была во многом непредсказуема. Жуков Сталина недолюбливал, а значит, Никита Сергеевич вновь мог рассчитывать на его авторитет, прежде всего в войсках.

Ни Хрущев, ни Маленков, ни Булганин, ни прямые подчиненные министра даже и не думают оспаривать возросшую роль Жукова. Без него не принимается ни одно важное политическое решение. Жуков сначала кандидат, а через полтора года — член Президиума ЦК.

Наполеон вернулся и без единого выстрела взял столицу.

Это не художественный образ, так думали многие недоброжелатели Жукова. И не только думали, они сигнализировали. Только теперь не в КГБ, а в ЦК.

На него «писал» даже министр внутренних дел, обвиняя в бонапартизме.

Но Жуков не обращал внимания ни на министров, ни на членов ЦК. История вновь делала его героем и спасителем Отечества. Правда, на сей раз не на полях войны, а на поле политических сражений.