Парень решительно щелкнул затвором.
— Не двигайся! — скомандовал он. — Буду стрелять без предупреждения! — И вдруг заорал топким голосом: — Товарищ лейтенант, идите–ка сюда, товарищ лейтенант!
«О, — мелькнула у Дмитра мысль, — если тут лейтенант, то дело серьезное». Раньше на контрольных пунктах у него проверяли документы солдаты и сержанты, а тут на крыльцо вышел действительно лейтенант, да еще и внутренних войск.
— Документы! — приказал он.
Дмитро полез в карман. С этим не позубоскалишь: запрет в сарай, а потом под охраной — в район для установления личности…
Поднялся на крыльцо со студенческим билетом в руке:
— Вот, пожалуйста, я студент и возвращаюсь в Волю–Высоцкую на каникулы.
Лейтенант внимательно изучил билет. Документ был подлинный, и Дмитро не сомневался, что его сразу отпустят. Но лейтенант еще раз взглянул на Заставного и, сверив его лицо с фотографией на билете, начал расспрашивать:
— Говоришь, из Воли–Высоцкой? А кто там председатель сельсовета?
Кого–кого, а этого Дмитро никогда не забудет — донес на отца.
— Раньше был, — развел он руками, — Иван Павлов, а кто теперь — не могу сказать…
— Давно был в Воле?
— Осенью.
— Кто там у тебя?
— Дядя. Можете проверить: Василь Петрович Заставный. Работает в сельпо…
Все вроде было правильно, но лейтенанту не хотелось так быстро отпускать бойкого студента. То ли привык к тому, что даже пожилые люди вежливо здороваются с ним, а этот стоит с независимым видом, из–под кепки задорно выбилась белая шевелюра, еще и улыбается, — то ли что–то другое настораживало…
— Кто может удостоверить твою личность? — спросил сурово.
— Я же на фото… — Дмитро ткнул пальцем в студенческий билет. — Или не похож?
— Похож–то похож, — произнес сквозь зубы лейтенант, — да много вас тут шатается.
— Не так–то уж и много, товарищ лейтенант, — возразил Заставный, — из нашего села пока что трое только поступили…
— Очень грамотный, — буркнул тот. — Советская власть вам все условия, а вы…
— Не обобщайте, товарищ лейтенант, потому что я могу подумать, что этот карабин, — Дмитро дотронулся до оружия, которое держал в руках «ястребок», — тоже не в тех руках…
— Но–но!.. — сдвинул тот фуражку на затылок.
— Я тебе поговорю! — Лейтенант отдал студенческий билет. — Топай в свою Волю и не мели попусту языком.
— Слушаюсь! — Дмитро приложил растопыренные пальцы к козырьку кепки, в два прыжка сбежал с крыльца и, подмигнув «ястребку», направился к околице.
Сразу же за селом начинался густой бор. Заставный для приличия прошел с полкилометра по песчаному проселку, ведущему к Воле, и, когда его уже никто не мог видеть, круто свернул в лес. Немного посидел, выжидая, и зашагал на запад, продираясь между густо посаженными молодыми соснами к дороге на хутор отца Андрия Шиша. Он знал здесь каждую тропку и не боялся заблудиться.
Хутор стоял прямо в лесу — люди отвоевали лишь небольшие лоскуты под огороды. Отец Андрий занимал дом, принадлежавший когда–то лесничему. Большой, каменный, под красной железной крышей, он прижался к самой опушке, чуть ли не в окна заглядывали ветви берез, а дальше шли дубовые и буковые чащи.
Дмитро притаился в кустах, откуда мог видеть двор священника. Мог окликнуть Ганю, озабоченно бегавшую из кухни в дом, на ходу переругиваясь с работником; видел, как вернулся с вечерни его милость, как распрягали лошадей, как отец Андрий собственноручно кормил надутых индюков, обступивших его и норовивших вырвать зерно из рук. Заметил, как двое «ястребков», вооруженных автоматами, ходили по хутору. Начало темнеть — они сели в тачанку и уехали в село.
Дмитро не осуждал их — что могли поделать, когда Гроза по ночам шастает по хуторам. Тут их передавят, как цыплят, а в селе — оборона…
Отец Андрий сел чаевничать на веранде — Ганя зажгла и поставила на стол керосиновую лампу. Только тогда Дмитро выбрался из своей засады.
— Приятного аппетита, святой отец, — сказал он прямо из темноты.
И его милость от неожиданности даже подскочил на стуле. Перекрестился и встревоженно спросил:
— Кто там?
Парень подошел к веранде так, чтобы не попадать в круг света от лампы, назвался:
— Дмитро Заставный, отче.
