На роман интересна реакция Горького. Отзываясь на просьбу Андреева оценить эту вещь, Горький не оставил от романа камня на камне, позже же, в предисловии к американскому изданию «Сашки Жегулева», Горький изменил свою точку зрения:
Роман написан с пафосом, быть может, несколько излишним, он перегружен «психологией», но совершенно точно воспроизводит фигуру одного из тех русских мечтателей, которые веруют, что зло жизни возможно победить тою же силой зла…
Жаль, что автор «Сашки Жегулева» не узнал об этом отзыве – к этому моменту он уже пять лет как был в могиле…
С 1908 по 1914 год Леонид Андреев живет с семьей на своей даче. Увлекается яхтами, фотографией, занимается живописью (сохранилось много интересных картин Андреева, портреты близких). Его писательская работа не ослабевает – во второй половине писательской жизни (1909–1919 годы) им написано значительно больше, чем с 1898 по 1908 год. Точнее, чаще теперь он не пишет, а диктует жене, сидящей за пишущей машинкой.
Начало Первой мировой войны Андреев встретил с энтузиазмом. Писателю Ивану Шмелёву он, например, писал: «Для меня смысл настоящей войны необыкновенно велик и значителен свыше всякой меры. Это борьба демократии всего мира с цезаризмом и деспотией, представителем каковой является Германия… Разгром Германии будет разгромом всей европейской реакции и началом целого цикла европейских революций». В общем-то, как показала история, позиция Андреева была довольно-таки провидческой, но на стезе литературы он своими «военно-патриотическими» произведениями, а особенно публицистикой, славы не снискал. Единственный, на мой взгляд, глубокий рассказ этого периода – «Ночной разговор», в котором император Вильгельм допрашивает пленного русского солдата, а допрос перерастает в философский спор, – увидел свет уже после смерти автора.
В годы войны Андреев служил в созданной министром внутренних дел А. Д. Протопоповым газете «Русская воля», призывал публиковать в ней стихи, прозу, статьи бывших друзей-демократов, но получал когда вежливые, а чаще жесткие отказы. Февральскую революцию Андреев встретил с восторгом, но к осени 1917 года наступило разочарование. Писатель вернулся из Петрограда на дачу и, с обретением Финляндией независимости, оказался за границей России.
Весной 1918 года Андреев начал роман «Дневник Сатаны». В этом произведении он, пожалуй, дальше всего отходит от традиций русской литературы – очень легко представить, что роман написан западноевропейским литератором в 1930-е годы. Язык, образный ряд, построение сюжета напоминает литературу эпохи меж двумя мировыми войнами.
Сюжет романа такой – Сатана вочеловечился в американского миллиардера и желает при помощи денег окончательно растлить человечество. Действие происходит в Риме накануне Первой мировой войны; вокруг дельцы, обман, интриги. В итоге Сатану разоряют – люди оказались хитрее и ловчее него. По крайней мере, в эпизоде, который оказался в неоконченном романе последним.
«Дневник Сатаны» был опубликован в Советской России в 1922 году, но откликов в прессе почти не вызвал – людям было не до него. Зато на Западе роман вызвал огромный интерес, его перевели почти на все европейские языки, и, быть может, он повлиял на зарождающуюся в тот момент литературу «потерянного поколения».
Андреев пытался участвовать в борьбе с большевиками – писал статьи, встречался с банкирами и помещиками по вопросам финансирования Белого движения, но силы и здоровье его были на исходе – все чаще случались сердечные приступы. Один из них стал роковым. 12 сентября 1919 года Леонид Андреев умер.
Погребен он был в усадьбе Крестовских в Мариоках (ныне Молодежное, северная окраина Петербурга), в 1957 году прах писателя перенесли на Литераторские мостки Волкова кладбища. В том же году после почти тридцатилетнего перерыва на родине Андреева вышла книга его прозы, а через два года – сборник пьес. С тех пор голос писателя Андреева звучит то тише, то громче, и чем тревожнее становится жизнь, тем больше людей обращаются к его произведениям. Одни за ответом, что же происходит, другие, как ни странно, за поддержкой, третьи – чтобы сравнить свое состояние с состоянием героев Андреева.
В 1908 году критик В. Кранихфельд писал:
Произведения Андреева болезненны, как болезненно и породившее их время. Но если когда-нибудь впоследствии историк захочет ярко осветить наше время, захочет изучить его не только в причинной цепи внешних событий, но и во внутренних переживаниях живых людей, то без помощи факела, который зажег Андреев, ему не удастся осуществить свое желание.
Но история, как известно, развивается не линейно, и многое из того, о чем писал Леонид Андреев век назад, к сожалению, повторяется, и, к счастью, мы многому, благодаря его книгам, можем научиться, многое предотвратить.
Одинокий персонаж и человек
В романе Дмитрия Быкова «Остромов, или Ученик чародея» немало колоритных персонажей, да это и понятно – описывая Ленинград середины 20-х годов, без таковых не обойтись. Еще не так активно очищают бывшую столицу империи от
Самой яркой фигурой романа, на мой взгляд, является не главный герой, псевдочародей Остромов, не честолюбивый, но бездарный журналист Кугельский или искренне поверивший псевдочародею Даня Галицкий, а некий Одинокий, не уступающий фактурно злодеям Достоевского, пикулевскому Гришке Распутину. Злодей стопроцентный, причем умный, хитрый, беспросветно циничный. Вот портрет:
