Он разжал зубы и проглотил новую порцию крови. Язык распух и с трудом ворочался во рту. Зато судороги прекратились. Посмотрев вниз, Быков увидел, что ноги разогнулись и расслабленно болтаются в воде.
Следующей задачей было убедиться, что лодка никуда не делась. Она лениво раскачивалась совсем рядом, и Быков осторожно поплыл к ней. Он надеялся, что со временем жжение во рту станет не таким сильным. Боль действительно уменьшилась, но не исчезла. Ладно, главное, что язык на месте. Правильнее сейчас не думать о нем, а сосредоточиться на продвижении вперед.
Для начала нужно проверить, слушаются ли его мышцы. Опасаясь нового приступа, Быков работал в основном руками, а ногами только помогал, совершая ножницеобразные движения в такт с широкими гребками руками.
Боль полностью исчезла, конечности функционировали нормально, кровообращение нормализовалось. Пару раз Быков ощутил легкие спазмы в мускулах и сразу остановился, чтобы помассировать ноющее место и предотвратить серьезную судорогу.
Когда удалось наконец добраться до лодки и взяться за борт, эмоций не было. Никаких. Внутри царило полное опустошение. Перебравшись к корме, Быков подтянулся и осторожно заполз в лодку. В какой-то момент она норовисто задрала нос, точно лошадь, вставшая на дыбы, но все обошлось.
Быков долго лежал, бездумно глядя в небо. Язык был большим и неповоротливым, но уже не мстил владельцу вспышками боли. Когда усталость прошла, чувства начали возвращаться. Еще недавно душа была пуста, а теперь грудь распирала гордость. Одержана новая победа. Над собой и над стихией. Сколько их уже позади? И сколько будет еще?
Быков сел, отыскивая взглядом остров. Он ожидал, что не увидит его и будет вынужден возвращаться, ориентируясь по облакам, которые всегда собираются над сушей. Каково же было его изумление, когда он обнаружил остров в каком-нибудь километре, но с другой стороны. Течение, ветер и волны сжалились над ним, облегчив задачу.
Встав на колени, Быков горстями вычерпал воду, скопившуюся на дне, а потом принялся грести, пристально всматриваясь в берег. Только теперь до него дошло, что он не позаботился о том, чтобы вооружиться хотя бы кухонным ножом. И как теперь быть? А вдруг он высадится прямо возле лагеря враждебно настроенной парочки? Гарри и Стаут возьмут его голыми руками, несмотря на ранение одного из них. Тогда прощай батарея и надежда дозвониться на большую землю. Нет, рисковать нельзя. Действовать нужно предельно осторожно.
Высмотрев участок суши, выглядевший абсолютно пустынным, Быков причалил и некоторое время провел на берегу, наблюдая и слушая. Редкие кустики на пригорке были неподвижны. Птицы не кричали.
Решившись, Быков перебежками перенес добычу к кустам и, как смог, замаскировал от посторонних взглядов. Ему не хотелось идти в лагерь, навьюченным как верблюд. Это позволит неприятелю застать его врасплох. Вместо этого Быков соорудил из обломанного ствола нечто вроде палицы с опасно торчащими остатками корней, в другую руку взял цепь, которая тоже могла послужить в качестве оружия, и отправился в путь.
Идти пришлось около полутора километров. Солнце, повиснув в зените, нещадно палило, от песка поднимался жар, заставляющий воздух дрожать. Быков с нетерпением ожидал момента, когда сможет сделать несколько экономных глотков воды. Всего у них оставалось две баклажки. Наверное, утром остальные приложились к одной из них, опустошив на треть. Нужно будет позаботиться о пополнении запасов. Имеется ли на острове какой-нибудь родник? Вряд ли. Тогда надежда только на дождь. А еще можно попытаться отнять излишки у Стаута и Гарри, присвоивших львиную долю баклажек да еще имевших в своем распоряжении таблетки для опреснения воды.
Планы рухнули, словно карточный домик, когда Быков вышел к лагерю. Руки его опустились вместе с бесполезным сейчас оружием.
– А мы тебя заждались! – весело воскликнул Стаут. – Гарри будит меня, зовет: гляди, Дима куда-то уплывает. О, думаю, за цепью мой бывший друг отправляется. И не ошибся. Ну-ка, давай ее сюда…
Просьба была не просто просьбой. Несмотря на вполне миролюбивый тон, это было требование. Наглое и жесткое.
Быков бросил цепь в направлении Стаута. Больше ему ничего не оставалось. Он понял, что выполнит любые требования, еще в тот момент, когда увидел, что случилось с его товарищами.
Все они были связаны и уложены подальше друг от друга, чтобы никто не имел возможности помочь соседу освободиться. Все лежали лицами вниз, что позволяло видеть, целы ли путы на заведенных за спину руках. Ноги были связаны тоже. Когда Алиса подняла голову, чтобы посмотреть через плечо на Быкова, Гарри наградил девушку болезненным пинком под ребра. Одна рука его была обмотана ее майкой. Другой он опирался на копье, но нож уже был у прежнего владельца.
– Отлично, – сказал Стаут. – Теперь иди сюда.
– Нет, – ответил Быков.
– Не тяни время. Ты будешь делать все, что я скажу.
Стаут выразительно посмотрел на пленников. Они были связаны ремнями, нарезанными из пледа. Не самая прочная ткань. Если как следует пошевелить руками, она растянется и ослабнет. Но для этого нужно избавиться от сторожей. Как это сделать?
Не трогаясь с места, Быков спросил:
– Что тебе еще нужно, Стюарт? Золото у тебя. Забирай и уходи. Не делай свое положение хуже, чем оно есть сейчас.
