Свидетельство Ильи Пономарева особенно ценно. Он один из основателей «Левого фронта», большинство лидеров которого (в том числе и Сергей Удальцов) поддержали мятежников. А вот его упреки по адресу Киева мне представляются несправедливыми. Элементы социального протеста и озабоченности реальными проблемами если и присутствовали изначально в выступлениях жителей Донбасса, то сразу же были накрыты мутными волнами антиукраинской и антизападной ненависти и злобы, генерируемой кремлевскими излучателями. В этих условиях захват маргинальными фашистскими группами, на которые и сделали ставку российские спецслужбы, руководства не укорененным в обществе, не имевшим собственной организационной базы, чисто ситуативным протестным движением был вполне естественным. Какая самая мудрая и опытная власть смогла бы при таком раскладе в считанные дни найти лидеров восстания, с которыми можно вступить в диалог и которым можно предложить участие в легальном политическом процессе? Да еще при том, что установки московских кураторов «восстания» были прямо направлены на недопущение подобного поворота. На днях Марат Гельман рассказал о своей беседе с Владимиром Лукиным, поведавшим ему подлинные намерения Кремля: соорудить внутри Украины анклав, контролируемый его ставленниками и имеющий право блокировать неугодные Кремлю политические решения Киева — например, о вступлении в НАТО. Поэтому Кремль будет посылать в Донбасс столько войск, сколько потребуется для того, чтобы не позволить украинской армии ликвидировать две надувные республики и в конце концов заставить Киев вступить с ними в переговоры на их условиях.
Именно поэтому кажущаяся многим правозащитникам и пацифистам такой естественной и логичной формула «мир в обмен на легализацию» в данном случае сработать не может. Она предполагает создание правовых и политических условий для действительно свободного и честного волеизъявления жителей Донбасса, в ходе которого сторонники его отделения смогут попытаться мирно реализовать свои цели. Но Кремлю нужна легализация не мирного политического движения за отделение, а фактически установившейся в части Донбасса власти вооруженных банд своих ставленников, которых Кремль и дальше будет перетасовывать по собственному усмотрению. Очевидно, что в условиях этой террористической военно-криминальной диктатуры ни о каком свободном волеизъявлении жителей Донбасса не может быть и речи.
Если украинское правительство согласится на подобный вариант, это будет его самой большой политической ошибкой. Это будет означать его превращение из «правительства национальной обороны» в «правительство национальной измены», подобное правительству Тьера в 1871 году. Это будет означать капитуляцию Украины, ее подчинение имперскому диктату агрессора. Фактически это будет означать возвращение Украины в зону имперского контроля. А это, в свою очередь, будет означать, что путинский режим получит дополнительную позицию, с которой он и дальше будет расшатывать всю современную систему международных отношений. С системой международных отношений, признающей приоритет права и свободу исторического выбора народов, путинский криминальный паханат несовместим в принципе. Либо он опрокинет ее окончательно и приведет мир к большой войне, либо он будет остановлен и опрокинут прямо сейчас, на украинском фронте. «Остановлен» и значит «опрокинут», ибо провал в Украине будет означать его стремительную политическую смерть. Другого способа его остановить на сегодня нет.
Крым и оппозиция
Поддержанный всеми думскими фракциями донос на партию «Яблоко» и Бориса Немцова дает возможность вновь активизировать дискуссию о том, какова должна быть позиция демократической общественности по Крыму. Вспыхнувшая после скандальных заявлений Навального и Ходорковского, эта дискуссия было приутихла. И не в последнюю очередь стараниями многих уважаемых людей, говоривших, что очередная свара в рядах оппозиции выгодна только Кремлю.
На самом деле Кремлю выгодно именно отсутствие дискуссии по этому вопросу. «Крымнаш» — краеугольный камень сегодняшнего «путинского консенсуса». Он создает иллюзию моральной оправданности разбоя, вероломства и подлости, ибо апеллирует к исторической справедливости и воле народа. Если даже оппозиция не решается оспаривать «крымнаш», дополнительные идеологические и психологические подпорки получают и все прочие элементы агрессивной политики Кремля. И напротив: если мы отвергаем «крымнаш», мы тем самым разбиваем самую основу «путинского консенсуса», лишаем многих расхожих оправданий и путинскую интервенцию в Донбасс, и ядерный шантаж, да и многое другое. Это тот случай, когда имеет смысл последовать совету Ленина: прежде чем объединяться, надо решительно размежеваться. И именно вопрос о Крыме должен стать как точкой размежевания, так и точкой консолидации последовательной антипутинской оппозиции. Потому что последовательно антипутинская оппозиция может быть только антиимперской и антирашистской. Вопросом о Крыме и будет проверяться ее способность не поддаваться имперским комплексам и не идти на идеологические уступки рашизму.
Формула «аннексия Крыма, конечно, незаконна и некрасива, но отказаться от нее нам не позволяет Realpolitik» должна быть отвергнута. Это вовсе не означает, что с разделяющими эту формулу общественными деятелями невозможно взаимодействие по другим вопросам, невозможны тактические
