«Куда это они?» — налегая на пищу, подумал Сергеев.
Через некоторое время к нему подошел майор Ноздрин и тихо шепнул:
— Выйди, пожалуйста, там тебя приглашают, — и направился к выходу.
Они вышли в узкий коридор, майор кивнул на одну дверь. Ермолай прошел к ней, открыл и оказался в небольшой комнате без окон. Он стал осматривать ее: у стены большая кушетка, рядом два стула, настенная лампа, будильник…
Внезапно за спиной дверь распахнулась и снова быстро закрылась. Тотчас Ермолай ощутил крепкие объятия. Первым желанием было вырваться из объятий…
— Любый мой мужчина, подари мне щепотку счастья, — раздался бархатный, завораживающе-странный женский голосок.
Перед взором Ермолая возникло незнакомое округлое молодое женское лицо с карими глазами. Он внутренне возмутился и открыл было рот, чтобы выразить это…
— Пожалей ты меня, — завораживающе ворковали пухлые губки, — если ты меня сейчас выгонишь, то бросят меня в лагерь. И сгнию я там, быстро стану беззубой и больной бабкой, пожалей, любый. Ведь я только что кончила медучилище и хочу жить и работать, — густые темные ее волосы ниспадали на плечи.
Мозг Ермолая лихорадочно работал:
«Ее направил Норейко, дабы что-то выведать…».
— …я тебя ни о чем не буду спрашивать, нигде худого слова не скажу. Пожалей! — просил бархатный, необычный голосок, а мягкие руки блуждали по мужской груди.
«Норейке нужен некий компромат на меня… Но, зачем?.. Что я?.. Кто я?..».
— …страсть как хочется мужской ласки и внимания. Ну, иди же, любый, ко мне, молодой и сильный. Все для тебя сделаю, — в девичьих глазах одновременно отражались и страх, и жалость, и неуверенность, и страсть.
«Или… нет… нет…».
Огненные губы жадно впились в его шею, женские руки тянули молодого человека на кушетку. Ермолай слабо сопротивлялся.
— Любый, ведь это тебе ничего не стоит, а для меня счастье и радость на всю жизнь…
Сердце Ермолая заколотилось сильнее, возбуждение нарастало. Он стал обнимать и целовать мягкое, податливое женское тело, лицо…
Глава 5
Хейдес прекрасно понимал, что операция «Эшелон» необычная и очень важная для Абвера. На кону стояло очень многое…
В последнем донесении из центра Хейдес получил указание в рамках операции выйти на законсервированного агента под кличкой Бухгалтер.
«Вместо реальных помощников и ценной информации, шеф хочет мне подсунуть древнего и бесполезного старичка!» — воскликнул Хейдес, ладонью провел по гладко зачесанным назад темными волосам.
Операция с самого начала пошла не совсем удачно. Банковский транспортник Соколов ничего не сказал ценного, и его пришлось ликвидировать. Малополезного агента Балеро, переданного за деньги англичанами, он, дабы обрубить концы и англичанам, и русским, пустил в расход…
Бухгалтер!.. Правда, в донесении было сказало, что до войны агент Бухгалтер работал в системе Госбанка. Хейдес задумался, как это можно будет использовать в рамках новой операции?..
В шифровке также рекомендовалось выйти на банковского работника Ермолая Сергеева. Он активно участвовал в недавней вывозке золота из осажденного Ленинграда. И, как предполагал центр, вероятно, будет участвовать и в предстоящих перевозках, являясь при этом одной из ключевых фигур.
«Как мало конкретики и ясности по операции «Эшелон»? — восклицал уже в который раз Хейдес. — Как можно в этой ситуации успешно работать? Как я выйду на этого Сергеева?..».
Хейдес поставил соответствующие задачи своим агентам в Свердловске и Перми…
В самолете Ермолай попытался уснуть, но это плохо получалось. Снова давали о себе знать раненые плечо и нога, стучало в висках. Тогда он
