Самый молодой поднялся, чтобы ударить. Что ж, пусть так.
Генри ударил его в горло, а старшему вмазал локтем в лицо. Третий попытался достать голову Генри бутылкой «Будвайзера». Генри увернулся, бутылка разбилась о стойку. Осколок стекла попал ему в глаз, он отшатнулся. Казалось, в лицо попала горящая искра.
— Вот теперь тебе конец — сказал пилот, бросаясь в атаку.
Генри присел и ударил в промежность. Пилот согнулся от боли и вскрикнул, когда Генри стукнул ему ладонями по ушам.
Пилоты, издавая стоны и хрипы, остались валяться на полу, а Генри вышел из бара. Шериф встретил его, когда он шел по улице. Должно быть, бармен вызвал его ещё до того, как началась драка. Может, даже он знал тех парней.
Генри Уилкинс открыл правый глаз, когда услышал, как ключи стучат по металлической решетке камеры. Левый глаз опух и заплыл. Спина ныла от ночи проведенной на стальной плите.
«Ого!»
Снаружи возвышался полковник Брегг, хмурый и уставший, будто после боя. Рядом с ним стоял пухлый краснолицый шериф.
Генри подскочил и, прежде, чем отдать воинское приветствие, покачнулся и оперся о ближайшую стену.
— Сэр — голос Генри был хриплым.
— В чем твоя неисправность? — прорычал полковник. Он не кричал. Не в его стиле. Он стоял совершенно спокойно и уверенно.
— Сэр, прошу прощения, я знаю, я…
— Ты извиняешься? Просишь прощения?
Шериф отодвинул в сторону тюремную дверь. Генри остался стоять, ощущая на себе разочарование, гнев и отвращение, исходившие от полковника.
— Он ваш — сказал шериф полковнику. Они оба развернулись на каблуках.
Генри прошел за полковником по коридору, через фойе и на улицу. Ветер хлестал по лицу снежными хлопьями, но это было ничто по сравнению с тем, что ему предстояло пережить. На парковке их ждал Форд «Краун Виктория» цвета морской волны, за рулем сидел водитель в форме. Полковник сел на переднее сидение, а Генри уселся сзади.
Полковник повернулся и злобно посмотрел на Генри.
— Именно сейчас, когда в стране творится такое, ты решил ввязаться в пьяную драку? Мне плевать, что рядом не было никого из твоей команды, и ты это знаешь.
— Сэр…
— Заткнись, Уилкинс. Строго говоря, я в тебе очень разочарован. Последнее, что нужно этому подразделению, это привлечение к себе внимания. Если бы мне не был нужен каждый человек, я бы тебя раздавил. И всё ещё могу.
— Да, сэр.
— Мне плевать, что там у тебя в личной жизни. Ты — элита. И действуй соответственно.
— Есть, сэр.
— Ты останешься на базе до дальнейших распоряжений — в голосе звучала едва сдерживаемая ярость.
— Есть, сэр — согласился Генри. Он соглашался, потому что это было справедливо.
Машина ехала по серым улицам, колеса шуршали по сырой дороге. Голова Генри стучала в ритме работающих дворников машины, в то время как ветер за окном крутил белые блестки в утреннем свете. Перед ними возникли ворота авиабазы Мальмстрём. Шесть утра. Генри сидел в кутузке с полуночи.
Генри пытался объяснить, что это были не извинения, а объяснения, и что это не одно и то же. В конце концов, были причины. Он хотел сказать полковнику Бреггу, что Сюзанна утром прислала ему документы о разводе, что хотела забрать ребенка. Сказать, что последняя операция прошла не совсем, как надо. Что он устал получать приказы от кабинетных воинов и политиков, которым нравилось убивать людей без причины. Что те пилоты в баре сами нарвались. Что ему больно и не только его брак стал причиной этой боли.
Пока Генри искал террористов от Кабула до Рио и Шайенна, Сюзанна жила в Ки-Уэсте, писала любовные романы и грелась на солнышке. Когда он думал об этом, его сердце сжималось от боли, а глаза наливались яростью.
Они были женаты 11 лет, и большинство из них прошли счастливо. Они были командой, вдвоем против всего мира. Она пережила частые переезды и длительные командировки. Она ждала его на дороге с плакатом «С возвращением!», обнимала его, целовала, и они не вылезали из кровати целыми неделями. Она лежала у него на груди, слушала его байки и шутки, а он перебирал её длинные мягкие волосы. Они обсуждали её книги, строили воздушные замки, планировали отпуск и аренду катера. Она была прекрасна, а он был спокоен.
Она радовалась за него, когда он ушел из 75-го и присоединился к «Волчьей стае». Когда она решила переехать в Ки Уэст, чтобы быть поближе к отцу, он согласился, хоть это и значило, что большую часть времени он теперь будет проводить в одиночестве в небольшой квартирке в Теннеси. Когда родилась
