Явар отхлебнул из жестяной банки.
– Что я должен делать, Йов?
Йов не оканчивал школу, не имел никакого образования, но был, несмотря на внешнее разгильдяйство, неплохим психологом. Он знал, с какой стороны подойти к такому человеку, как Явар.
– Давай так. Эти деньги – твои! Они уже твои… Если поможешь мне, получишь в четыре раза больше. Не захочешь – эти деньги все равно твои.
Йов знал, что Явар – человек слова. На это и был расчет. Лечение старого Рафы в больнице стоило чуть больше, чем этот аванс, и Явару еще понадобятся деньги. Явар задумался.
Большая зеленая муха, неизвестно каким образом залетевшая в забегаловку, села на стол, за которым сидели парни. Йов молниеносно выхватил нож и вбил насекомое в деревянную крышку стола.
– Попал, – Йов удовлетворенно посмотрел на кузена и опять подкурил сигару.
– Да, я знаю, что попал, – сказал Явар, имея в виду совершенно другое. – Я… я согласен, Йов.
– Ну вот! Значит, по рукам!
– Что я должен делать? – обреченно спросил Явар, мимоходом пожимая руку Йова.
– Русский язык знаешь?
– Пару слов по-украински… – Явар с нескрываемым удивлением посмотрел на своего родственника-бандита. Тот даже что-то знает кроме марихуаны и пива.
– Есть у меня для тебя одна работка, интеллектуальная. – Йов опять рассмеялся своим неприятным булькающим смехом. – Настал твой звездный час…
Виктор и Пиакор уже третий час ходили по магазинам города Дару.
Журналист нес довольно увесистую сумку с вещами и внимательно смотрел по сторонам. Пиакор с трудом переносила шопинг-марафон Виктора.
– Обычно мужчины ругаются, когда девушки ходят по магазинам.
– А, что? – Виктор был отвлечен какой-то надписью на витрине.
– Нет, ничего. Просто ты ходишь по магазинам, как девушка.
– Понимаешь, Пиакор, хорошая девушка, не накрасившись у зеркала, из дому не выйдет. Правда?
– Правда. Но я думала, что настоящий мужчина не будет пудрить носик перед битвой.
– Ты знаешь – будет! И еще как! Чтобы не отстрелили. Пойдем, мне еще шнурки купить нужно.
Пиакор обиженно посмотрела на журналиста.
– Шнурки? Ты что, издеваешься?
– Нет, я вполне серьезно, – невозмутимо ответил Виктор. – Хорошие шнурки дорогого стоят.
Виктор остановился у бутика с обувью, неторопливо, будто издеваясь над стоящей рядом Пиакор, рассматривал витрину, через несколько секунд из магазинчика выскочил упитанный, но резвый папуас с лоснящимися щеками – такой себе «поросенок на выданье».
– Что желает маста?
– Маста желает шнурки, – Виктор посмотрел вниз на ноги и приподнял ногу в тяжелом берце, – вот на такие ботинки.
– Оу, маста, вы пришли как раз по адресу. В моем магазине самые крепкие шнурки в этом торговом центре.
С этими словами «поросенок» ловко просунул руку куда-то в дверь, вынул оттуда целую связку длинных шнурков и стал перебирать их.
– Вот… вот… вот… полюбуйтесь, маста.
Виктор взял один из шнурков и легко дернул. Шнурок разорвался в руках.
– Крепкие, говоришь?
– А вот еще!
Следующий шнурок постигла та же участь. Пиакор засмеялась. Так случилось и с третьим, и с четвертым… Каменные руки украинского гиганта с легкостью рвали один толстый шнурок за другим. А Пиакор смеялась все громче и громче. Папуас побледнел.
– Хватит… Хватит, мистер… А то я их никому не продам.
– Ну, тогда найди мне настоящие шнурки.
